Воздушный отряд представил охрану для наблюдения за военнопленными аргентинцами, которые были размещены в трюме «Эндуранс», пока их не смогут передать на попечение роты «М» в Грютвикене. Парни из 16-го отряда начали замечать, что каждый раз при пересменке охраны, один из пленных просился в корабельный гальюн. Они предположили, что это могло быть частью плана побега и были уверены, что Астиз приложил к этому руку. После этого Астиза отделили от других пленных и заключили в каюту хирурга на «Антриме», где он также доставил много хлопот. Тем не менее, он хорошо говорил по-английски, поэтому ему дали книгу о SAS, чтобы его занять, и я уверен, что это было именно тем, чего он хотел.
Другой хорошей новостью было то, что флот подобрал нашу пропавшую команду лодки с единственной оставшейся «Джемини», которая была брошена на произвол судьбы и все еще отсутствовала, когда мы захватили Гритвикен. Трое бойцов Лодочного отряда выбрались во время шторма на берег и высадились в бухте Стромнесс. Стремясь избежать захвата, они не активировали свои поисково-спасательные маяки. Не подозревая о событиях, разворачивающихся вокруг них в Грютвикене и Лейте, они оставались в укрытии, пока не заметили «Плимут» и не подали сигнал бедствия. Их заметили и подняли на борт.
Действия в Южной Георгии в конечном итоге увенчались успехом и принесли быструю бескровную победу, к которой стремилось правительство Маргарет Тэтчер. Это было зафиксировано в радиограмме капитана первого ранга Брайана Янга, отправленной с «Антрима», которая затем была передана в Великобританию основной британской Оперативной группой: «Рад сообщить Ее Величеству, что белый флаг развевается рядом с флагом Содружества в Гритвикене, Южная Джорджия. Боже, храни Королеву».
Это был эмоциональный материал, хотя не было никакого упоминания о том факте, что именно «Юнион Джек» Лоуренса был водружен на флагштоке БАС. Вернувшись домой, вечером 25 апреля Тэтчер вышла из дома номер 10 по Даунинг-стрит, под ослепительный свет фотокамер и фотовспышек вместе со своим министром обороны и зачитала новости перед телекамерами и журналистами. Когда министр обороны закончил читать свое заявление о том, что Гритвикен снова в руках британцев, средства массовой информации задали множество вопросов о том, что будет дальше. Мэгги прервала их и сказала что бы они «просто порадовались этой новости».
По правде говоря, я подозреваю, что она имела не лучшее чем мы представление о том, что должно было дальше произойти.
Тема о том, откажется ли Аргентина от Фолклендских островов без боя, увидев, что мы настроены серьезно, была у всех на устах. Реакция аргентинцев на возвращение Южной Георгии была полна негодования и презрения. Слухи на «Антриме» говорили о том, что их правительство заявило, что они будут сражаться за острова «до последней капли своей крови», и что теперь они считают, что находятся в состоянии войны с Великобританией. Но наша сторона по прежнему публично стремилась к мирному урегулированию кризиса. Дипломатический марафон Эла Хейга также продолжался на протяжении всего эпизода с Южной Джорджией, и на столе лежало предложение, ожидающее ответа от хунты Галтьери. В кубрике среди матросов даже ходили разговоры о том, что нас могут отправить домой, но я, как и большинство бойцов Горного отряда, не был так уверен.