— Нет, — ответила та, — вот только за ней следить нужно.
— Бриться мне не нравится гораздо больше, — возразил Воронцов. — Решено, отпускаю бороду.
Через восемь минут после пробуждения он умытый и одетый вышел за дверь, где его уже ждала Лада.
— Опять вы, Ваше сиятельство, отличились, — с сарказмом заметила она. — И снова без меня. Старосту сместили, убийство вашего убийцы раскрыли, все Горки гудят.
Воронцов усмехнулся.
— Ты и половины о моих ночных приключениях не слышала. Но об этом позже. А пока мне нужно в управу.
— Знаю, мальчишка не одну минуту барабанил в твою дверь. Взвар на столе, вместе с бутербродами. Пошли, время сжевать на ходу легкий завтрак у тебя есть. Кто о тебе еще позаботится, кроме меня?
— Никто, — согласился с ней Воронцов, спускаясь в трапезную. — Вот только скоро все твое внимание будет уделено совершенно другому мужчине, — но вслух он этого не сказал.
Глава четырнадцатая
Порог управы он переступил за две минуты до окончания названого срока. На этот раз здоровяк с туповатой рожей молча отодвинулся в сторону, даже не заикнувшись о том, чтобы не пустить Ладу.
— Пойдемте, Ваше сиятельство, — с нетерпением произнес Лавр, стоило Константину войти в вестибюль. — Фед и Лексей уже заждались. Остались только ваши показания под клятвой, и все, наконец-то мы избавимся от Дана.
— Что, так мешается? — поинтересовалась Лада из-за спины Воронцова.
Лавр стрельнул в нее недовольным взглядом, в котором читалось — не лезь не в свое дело, женщина, но промолчал.
— Прошу за мной, Ваше сиятельство.
Константин подмигнул Калининой и пошел следом за главным дружинником. Который повел их не направо, а на второй этаж. Там оказался большой светлый кабинет, уютный, с хорошей дорогой мебелью, и на этот раз тут были мягкие удобные кресла.
Константин кивнул всем собравшимся сразу, приветствуя Феда и Лексея, которые с нетерпением ждали его. За столом сидел незнакомый суровый мужик, сверлящий его напряженным взглядом. Одежда добротная, даже с претензией на достаток — и вышивка на рубахе, и манжеты, как в фильмах про гардемаринов.
Константин занял одно из трех пустых кресел и уставился на незнакомца. Лада устроилась на соседнем, а главный дружинник Горок уставился в окно, выходящее на площадь, где сейчас стучали молотки, заканчивая делать виселицу.
— Итак, все в сборе, — произнес мужик за столом. — Ваше сиятельство, разрешите представится, Гай Ломав, судья в Горках и представитель правителей вольной области. Мы собрались, чтобы заслушать показания боярина Константина Андреевича по делу о преступных действий старосты Дана. Его показания и признания, данные под умения дознавателя Лексея, уже приобщены к делу, остались только ваши.