– Ты как? – спросил он, не веря собственному счастью.
– Нормально, – застенчиво улыбнулась Тина. – Прогулялась немного.
Никита кивнул: ну да, что еще делать ночью, особенно в такую? Как Тина говорила: Самайн – праздник мертвых? Самое время!
– Мне на кладбище нужно, – предупредил он.
Тина кивнула:
– Там уже много наших собралось. Даниил, Ольга, – перечисляла она.
– Вечерний променад? – ввернул умное словечко Никита.
– Можно и так сказать.
Почему-то в свете луны мысль о кладбище не казалась пугающей, не то что раньше. И волков не слышно. Словно те выполнили ведомую лишь им миссию и бесследно исчезли во тьме. Узкая тропа, припорошенная снегом, разрушенная церковь, мимо которой они проходили днем. Никита поймал себя на мысли, что здесь можно было бы снять мистический сериал – подходящая натура. А если еще сделать грамотную подсветку, добавить компьютерную графику – Голливуд заплачет от зависти. Надо подкинуть Тине идею, раз она будущий режиссер.
Тина шла чуть поодаль, робко поглядывая на него снизу. Никите это показалось слегка странным: они с Тиной примерно одного роста, а сейчас чудится, что она уменьшилась. Да не, чушь какая-то! Это все из-за дурацкого освещения.
– Я твоего Сашку видел, – сообщил Никита.
Тина пожала плечами. Наверное, не поняла или не расслышала. Да и правильно: чего Сашку упоминать? Он давно умер. А он, Никита, живой. И нравится Тине.
Было в этом что-то неправильное, но Никита не мог ясно думать. При взгляде на Тину его распирало от радости. Даже не верится, что они познакомились лишь вчера. А ведь Оля могла не взять подругу с собой, или Тина не захотела бы поехать, или просто Нине не пришла бы идея отметить Хэллоуин. Как от стольких мелочей зависит судьба человека. И счастье. Зато иногда звезды встают, как нужно, и пазлы складываются в единую картину.
Они прошли уже половину кладбища, как подмышкой у Никиты что-то заворочалось, он ощутил, что там припекает. Тина удивленно посмотрела на него и потянула за рукав в сторону старой части.
– Подожди, – попросил Никита и полез за пазуху.
Он вытащил оттуда большую моль и мгновение не мог понять: кто это? Потом до него дошло, и тут, словно сквозь толстый слой войлока, к нему пробились слова Степаниды: «Это не Тина». Никита прищурился: а кто же тогда?
Тина по-прежнему смотрела чуть в сторону.
– Взгляни на меня, – потребовал он.
Она недоуменно вскинула голову, их взгляды пересеклись. Наваждение схлынуло. Перед Никитой стояла незнакомая девушка, больше похожая на парня. Невысокого роста, сутулая, с невзрачными серыми волосами, стрижеными под горшок. «Неведома зверушка», – на память пришла фраза из книги.