— Прессуху подключить? — спросил кто-то.
— А что, и прессуха в ход пойдет. Может, выпьем и немного расслабимся? О конкретных ходах поговорим чуть позже.
Женя явно был каким-то чужим, но страстно желал, чтобы его приняли за своего. Он начал травить анекдоты, внимательно наблюдая за всеми. Точка-душа Коли начала разворачиваться в линию и в пространство, и распирающая злость на собственное бессилие перед какой-то неведомой машиной возрастала с каждой секундой. Как она с ним любезничает, просто прелесть, думал он, глядя на Ларису, которая, кажется, действительно почувствовала игривость со стороны Жени и с благосклонностью её принимала.
— А может, потанцуем? — предложил кто-то.
— Давайте. Под старенькие, без лишних децибеллов.
Коля все подливал и подливал себе водки, даже танцевать не хотелось. Потом очень неуверенной походкой направился на кухню. У окна стоял Женя.
— Все успокоиться не можешь?
— Что-то вроде того.
— Слушай, а кому он мог мешать?
— Я не знаю.
— Политика, бизнес?
— Какой бизнес, он на новые джинсы не мог заработать!
— Ну, бывает, что и миллионеры с заплатами ходят. Чтобы не светиться. А этот друг его, как его…
— Рафик. Не, он с ним со школы знаком. Да он нам постоянно то аппаратурой поможет, то с кем-нибудь договорится…
— Всяко бывает, дружба дружбой, а табачок врозь. А жена у него где?
— Развёлся. Выставила с чемоданчиком. Ещё зимой. Вот о мальчишке, конечно, тосковал.
— Может, не там мы собаку ищем… Над чем он работал последнее время?
— А ты поймешь ли? — с сарказмом спросил Коля. Не нравился ему этот тип.
— Постараюсь, если смогу.
— Спектакль о бренности денег, о том, что деньги не могут являться смыслом жизни. А ты все спрашиваешь про бизнес. Он жил так, понимаешь — где придётся, с кем придётся, лишь бы кто-то, который выше нас всех, его не покидал.
— Туманно говоришь.
— Вот. Ты вот бегаешь всё время неизвестно где — а остановиться и задуматься не успеваешь. А роль искусства знаешь в чём? Чтобы вырвать тебя из этого круга — «деньги — кормушка — покупки» — остановиться, подумать о вечном и главном. Поэтому приземлённым тварям вроде тебя не понять высокого полёта. Вам лишь бы политика и всякая грязь. Искусство и политика — две вещи несовместные. И потом, искусство — это не товар широкого потребления.
— Э, как тебя занесло, голубок, — зло сказал Женя.
Колю позабавила его реакция. Неужели я становлюсь злым, с неприязнью к самому себе подумал он. Не мы такие, жизнь такая. Удобная пословица для тех, кто хочет расквитаться за все сполна и навсегда. С другой стороны, кто этот Женя? Какой-то весьма серенький, хоть и облизанный со всех сторон. Вот для чего сюда притащился, тут люди творческие, непричёсанные, и могут наговорить всего — всего, войдя в кураж. Ощетинился, тузик. Ну, прыгнешь на меня или только тявкать будешь?