— Нет. Я буду говорить… — медленно, тусклым голосом произнесла Лариса, — Я… да, Гасанов приехал, после убийства, мне сказал…
— Какого числа?
— Он приехал ночью, на субботу.
— Дальше.
— Был вообще убитый горем. Просто напился и спать лёг. Ничего ему не нужно было.
— Какие тонкие чувства. Отелло страдает.
— Напился, уснул, я давай по карманам шуршать.
— Это у Вас такая привычка, что ли?
— Слушайте, я искала его права, думала, сейчас пьяный, а вдруг надумает ехать куда, спрячу права, чтобы не попал в какую историю.
— Ладно. И что?
— Сунулась в кошелек, права нашла, на пол выпала эта карта памяти. Я её подобрала и пошла к себе, скинула на ноутбук, чтобы потом посмотреть.
— Вы и раньше просматривали, что у Вашего любовника на электронных носителях?
— Да нет, просто он месяц назад, примерно, то есть в марте, что-то говорил про флэшку. Для меня что флэшка, что карта памяти, подумала, может про неё говорил.
— Да, в деле фигурирует ещё одна флэшка, содержание похожее. Но снимала его дочь, тайно.
— Дочь?
— А Вы не знали? У него есть дочь, и совершенно случайно она тоже впуталась в эту историю, и немного отвела нас от правильного пути. Дальше.
— Он уехал, я посмотрела… В общем, когда он её похоронил, снова приехал, неделю пил… А когда протрезвел, я ему и сказала, что он убийца и я всё знаю.
— Почему решили, что он?
— Так я не дурочка ведь, всё понимаю. Любил, точно. И убил, потому что изменила.
— У нас есть данные, что она хотела с ним развестись. И знала об убийствах детей.
— Я тоже догадалась, когда говорили в тот день…
— Ясно. Ну, и после этого, как я понимаю, оформили дарственную?
— Да. Я ему молчать пообещала, покрыть его грех. Но Вы всё равно его ловите.
— А за что он Вас бил, в тот день, когда наши ребята приехали?
— Так обложили его, нервничал. И я ему говорила, что вы копаете глубоко с теми убийствами. Которые зимой были. Не выдержал, бить начал.
— Значит, он очень вспыльчивый, не так ли? Скажите, дети — они его боялись?
— Они другого боялись, выйти за пределы фермы.
— Как это?
— Да их учительница постоянно держала в страхе. Она с ними занятия проводила, внушала, что чип в руке, если попытаются сбежать, то их выследят.
— Так… Значит, они думали, что у них чип. А его не было?
— Конечно, нет. Гасанов потому и наркотиками подкармливал мальчика старшего, чтобы он такой был, под кайфом.
— А в каком месте? Как Вы это узнали?
— Разговор слышала. Вот тут был якобы чип, — Лариса показала на руке, между указательным и большим пальцем.
— Это многое объясняет, у мальчика это место было изуродовано.
— Так он и раньше пытался расковырять, перевязки делали ему. Жалко парня.