– Я понимаю, что вам тяжело справиться со случившимся, Лаура, поэтому пропишу вам таблетки, которые улучшат ваш сон, – говорит доктор Хэммонд, закатывая рукав моей футболки.
Я мотаю головой, но чувствую усталость. Я смотрю на Марка в поисках поддержки. Он ободряюще кивает.
Игла жалит, проникая в мою плоть, и я, содрогаясь, отдергиваю руку. Марк крепко обнимает меня, и я не могу с ним бороться. И не хочу. Я поддаюсь чувству умиротворения, которое наступает после укола, и позволяю себе провалиться в сон.
Меня терзают странные разрозненные сновидения. Как будто мой мозг пригласил все воспоминания, которые я когда-либо имела, на пьяную вечеринку, проходящую в моем черепе. Я помню почти все, когда просыпаюсь, но изображения настолько перепутаны, что я понятия не имею, что они означают. Возможно, это хорошо. В последнее время я слишком много анализирую. Бессмысленно проделывать это с ничего не значащими снами.
Все еще находясь в полусне, я прислушиваюсь к разговору Марка и доктора Хэммонда. Они внизу и, без сомнения, поглощают печально известный кофе Марка, обсуждая излюбленную в последнее время всеми тему – меня. Меня раздражает, что звук заглушают половицы.
– Я считаю, что Лауре нужно вернуться в больницу, – говорит доктор Хэммонд.
– Нет! Она была там несчастна, – я слышу Марка более отчетливо, чем доктора, и понимаю, что он кричит.
– Здесь она тоже несчастна, – отвечает доктор Хэммонд.
Но я счастлива.
– Я знаю. Но она будет счастлива. Она приходит в себя. Скоро она будет в норме.
– Марк, я прекрасно знаю, что вы не так глупы, чтобы верить в то, что все это можно быстро исправить.
Оба молчат. Гробовая тишина.
– Я должен ей помочь, – произносит Марк. – Она все еще моя жена, черт побери.
– Я тоже всего лишь хочу ей помочь.
– Прошу вас, – умоляет Марк. – Я не хочу, чтобы она возвращалась в больницу. Я сумею до нее достучаться. Все будет в порядке. Прошу. Мне только нужно чуть больше времени.
– Хорошо, – соглашается доктор Хэммонд. – Даю вам еще неделю. Но к тому времени мы должны увидеть хоть какие-то улучшения в ее памяти.
Какой козел! Как он смеет диктовать Марку свои условия?
– Я понимаю. Спасибо, спасибо вам, – снова и снова повторяет Марк.
– Рано меня благодарить. Еще один такой срыв, и у нас не останется выбора. Ей придется вернуться со мной. Вы понимаете почему, не так ли?
Я не слышу ответа Марка.
– Маленькими шажками, Марк. Маленькими шажками. Я понимаю, что это сложно, но мы должны просто проживать день за днем. Не теряй надежды. Ей нужна надежда, которую мы можем ей дать, – последние слова произносит Николь.