Он [американский муж] не знал, что есть на свете места, например, страна, в которой родилась Рахель, где разные виды отчаяния борются за пальму первенства. Не знал, что личное отчаяние никогда не может претендовать на право называться настоящим отчаянием. Не знал, как оно бывает, когда личная беда сметается на обочину громадной, яростной, кружащейся, несущейся, невообразимой, безумной, невозможной, всеохватной силой национальной беды. <…> Больше ничего не имело значения. И чем меньше значения этому придают, тем меньше оно значит. Оно никогда не было по-настоящему важным. Потому что случалось и Худшее. В стране, где она родилась, вечно зажатой между проклятьем войны и ужасом мира, Худшее случалось постоянно (Roy, 1997, p. 19).
Недавнее землетрясение в Гуджарате и последующие религиозные беспорядки являются примером сказанному. Журналист Микаэла Ронг недавно подвергла критике тех, кто сравнивал британские наводнения, железнодорожные катастрофы и т. д. с условиями жизни в третьем мире; она процитировала друга, и эта фраза получила широкое распространение: «Жить в Киншасе – это все равно, что плавать среди акул». Младенцы в лондонских детских садах военного времени, которые не плакали, а кричали, жили в период интенсивных бомбардировок Лондона.
Детей увозили из Ислингтона и Тоттенхэма, из тех мест, которые должны были стать зоной военных действий. В присутствии хищников или других опасностей дети, казалось, будут находиться в более надежных руках, когда уход за ними осуществляют несколько лиц. В странах Африки к югу от Сахары возрастает уровень детской смертности от недоедания – умирают матери. Из-за СПИДа детям приходится занимать пост главы семьи. Привязанность бомбейских детей может быть ненадежной не потому или не только потому, что это не «организованная» привязанность к одному лицу, а потому, что в Индии просто больше опасностей, чем в Англии. Всегда существует угроза незнакомой ситуации. Худшее уже случилось. Ребенок, который кричит, может таким образом заявить о своей собственной значимости, прежде чем уже ничего не будет иметь значения. «И чем меньше значения этому придают, тем меньше оно значит. Оно никогда не было по-настоящему важным». Опасность угрожает, прежде всего, мигрантам, но опасность и порождает мигрантов, которые вынуждены спасаться от нищеты или войны, уходя только в совершенно новое и, следовательно, опасное место. Именно опасность этого незнакомого места делает необходимым наличие матери как надежного места. Но это становится запутанным, как змея, кусающая себя за хвост, так что опасность незнакомого места приравнивается к утрате матери.