Отхлынули от окна, засуетились ребятишки. Хлопнув дверью, первым побежал в магазин Коля. Выскочив за ворота, тут же вернулся.
— Па, а какую брать?
— Не знаешь, что ли? Белую.
Понял, помчался.
Федор сунул руку в помойное ведро, стал мять еще теплую картошку. Дух свиного варева распространился по всему дому.
Неботов поморщился:
— Да там помял бы!.. В сарае места мало, что ли…
Подхватил ведро мальчишка, потащил к двери:
— А корову поить?
— Не надо. Уже поил.
— Па, а что он, к нам придет? — спросила Валя.
— Не знаю. — Неботов выдвинул самый нижний ящик, достал желтые с красным отливом широконосые туфли. Крупный белый шов на рантах сверкал магазинной чистотой. Смахнув рукавом невидимую пыль с носков, поставил туфли на пол.
Пошарив по ставням и не найдя ключ в тех местах, куда его обычно прятали когда-то, Гурин решил, что мать взяла его с собой. Потрогал замок — плоский, маленький — и понял: под дождем ему мокнуть не придется: фигастенький замочек он легко откроет гвоздем или куском проволоки. «И хорошо, — успокоил он себя, — посмотрю, как мать живет».
В редкие свои наезды ему как-то никогда не удавалось разглядеть ее обычную жизнь. К его приезду она всегда готовилась, и он постоянно встречал здесь уют и тепло. Чистые полы, чистая посуда, много угощений — все это быстро развеивало мрачные догадки о том, что по такому случаю мать, наверное, собирала все свои ресурсы и влезала в долги. Гурин верил в лучшее: мать живет совсем неплохо. «В самом деле, много ли старухе надо?.. — думал он, сравнивая ее запросы со своими. — Теперь вот застал врасплох, погляжу на ее житье-бытье…»
Гурин спустился с крылечка и, шаря глазами по двору, искал гвоздь. Но гвоздя не нашел, увидел щепочку, поднял — принялся чистить ботинки. Присел на осклизлый камень-голыш и в прозрачной лужище стал сосредоточенно, медленно мыть обувь. Спешить все равно некуда. Медлил он еще и потому, что боялся увидеть крайнюю бедность матери, оттягивал эту минуту, надеялся на лучшее, а готовил себя к худшему, пытался что-то заранее придумать — то ли оправдание себе, то ли какие-то меры…
— Приехал?.. — раздалось совсем рядом.
Столкнулись, рассыпались мысли, разбежались так торопливо, что даже голове стало больно. Вскочив, Гурин — большой, грузный мужик — растерянно смотрел на Неботову, будто та застала его за чем-то постыдным.
— Не забываете мамку? Молодцы.
— Да… Вот приехал… Здравствуйте, тетя Катя, — он протянул было ей руку, но увидел, что рука грязная и с нее стекают мутные капли, опустил. — Извините…
— Ничего, мы привыкшие к грязи, — сказала она и поцеловала его по-родственному в губы. — С приездом!