Подальше от пыток и от жестокости.
Чтобы быть рядом с Изри.
Как-то мы гуляли в окрестностях у Василы и увидели с Изри старинные солнечные часы на одном из полуразрушенных фасадов дома. Внизу была надпись на латыни. Vulnerant omnes, ultima necat. Когда мы вернулись в Монпелье, я нашла, что значит эта фраза. Каждый час ранит, последний убивает.
Каждый час ранит. И убивает последний.
Сейчас я понимаю, до какой степени это верно. Мне еще нет и семнадцати лет, а я уже познала рабство, унижения, оскорбления, наказания. Меня били так сильно, что я чуть не умерла. Мне всадили в руку гвоздь, меня лишали пищи. Лишали всех прав человека. Межда меня изнасиловала. Грег насилует меня каждый день.
А мне нет еще и семнадцати.
Но самое страшное – это ложь.
Лгали моему отцу. Лгали Изри.
Лгали тем, кого я люблю больше всего, чтобы они поверили в то, что я дурная.
Мой отец умер, думая, что я неблагодарная, что я его предала. Он умер, так и не узнав правды. А что будет с Изри?
Ранят ли меня следующие часы еще сильнее?
Vulnerant omnes, ultima necat.
Меня ранили все прошедшие часы, и последний час меня убьет.
Так что, в конце концов, несмотря на всю мою любовь к Изри, я молюсь, чтобы этот час поскорее настал.
* * *
– Хамед согласен. Пятьсот тысяч за каждого.
Тармони нервничает, утирает бумажным платком лоб.
– Отлично, – говорит Изри. – Когда?
– Он должен подобрать людей. Я буду держать тебя в курсе.
– Хорошо. Что-нибудь еще?
– Я смог получить информацию от одного легавого… мне это стоило дороговато, но…
– Слушаю, – перебивает его Изри.
– Им действительно позвонили перед вашим арестом. С неизвестного номера.
– И?
– И вас сдала женщина. Они не знают, кто она.
– Женщина? – повторяет Изри.
– Она им сказала, что племянника Сантьяго убили вы с Маню. Они решили вас задержать и обыскать дом, надеясь найти улики. И они нашли ДНК убитого в машине Маню и в ангаре, который ему принадлежит. На месте убийства нашли и твои отпечатки. Что, впрочем, не доказывает твоего участия в убийстве. Но об этом ты и так знаешь…
Изри закуривает и делает несколько шагов по холодной комнатенке.
Вас сдала женщина.
Нет, не может быть…
– Грег звонил вчера вечером, – продолжает Тармони. – Таму он не нашел. И…
Адвокат медлит, и Изри снова садится за стол:
– И что?
– Тристан Перез тоже исчез.
Изри сжимает кулаки:
– Я так и знал… Черт, я так и знал!
Он смотрит Тармони прямо в глаза.
– Он покойник. Покойник… Убью обоих.
Он встает и зовет охранника.
– Найди их, – приказывает он Тармони.
* * *
Я стою на коленях на ковре, опустив голову. Грег сидит в нескольких метрах от меня и уплетает ужин, который я ему приготовила. Он смотрит на меня, как на свою собственность.