Фрау Ангела и герр Вильгельм Линде встретили Лауру и Августа сдержанно. Нет, безусловно, они обрадовались, увидя невестку и внука, но не тот момент был, чтоб бурно проявлять свою радость. Фрау Ангела, уже отплакавшая своё горе, прижала к себе Лауру и маленького Августа. Она не снимала чёрного платья.
– Хорошо, что пришла, Лаура, – сказала она. – Как наш Пауль?
– Он оперирует. Его не отпустили из госпиталя, работы много. Мы приедем вместе в сентябре на юбилей моей мамы.
Они сели вместе обедать в просторной столовой, где за большим обеденным столом было так много пустых мест…
В беседе её расспрашивали о России, о госпитале, о местных жителях и вообще о войне. Герр Вильгельм сказал, что у него остался один сын и ему бы следовало вернуться в Германию, ведь кому-то надо унаследовать текстильную империю.
– Но Пауль – врач, – робко возразила Лаура. – Он не раз мне говорил, что ничего не понимает в бизнесе и экономике, поэтому не собирается заниматься семейным бизнесом.
– Неважно, что говорил Пауль, – резко ответил Вильгельм Линде. – У меня из трёх сыновей остался один. Он должен принять дело, ведь больше некому.
Помолчав, он продолжил:
– Да, я готовил для этого Вальтера. Но Вальтера нет. И Курта нет. Есть только Пауль, он обязан вести семейное дело.
Август, следивший за разговором, понял, что речь идёт о его папе, которого принуждают делать что-то такое, чего он не хочет. И сын понял, что должен постоять за отца.
– Я займусь семейным делом, – серьёзно сказал маленький мальчик. – Я стану вашим помощником и буду управлять фабриками.
* * *
Десятидневный отпуск пролетел незаметно. И вот они снова на вокзале у пышущего паром паровоза, отфыркивающегося во все стороны. Август в специально сшитом для этого случая костюмчике – курточке и штанишках до колен, как носят все немецкие мальчики, стоял на перроне, прощаясь с бабушками, дедушкой, тётей, кузенами. Все его целовали, тискали, желали скорейшего возвращения, высказывались Лауре о том, что это чистое безумие – брать с собой ребёнка.
Август мало вникал в разговоры взрослых. Ему хотелось поскорее зайти в вагон и поехать путешествовать, ведь он мечтал стать машинистом. Тем более что в конце путешествия его ждёт папа, с которым они очень хотят друг друга увидеть. Август беспокойно посматривал в сторону вагона и рассеянно слушал пожелания родственников. Наконец, проводник стал торопить отъезжающих, прося их занять свои места. Тут начались прощальные слёзы, объятия и поцелуи.
Фрау Эльза обняла внука, поцеловала его, стесняющегося бабушкиных ласк, и вдруг на какой-то миг ей почудилось, что она видит его в последний раз. Она крепко прижимала его к себе, а ей казалось, что объятия её пусты, будто она обнимает воздух и там никого нет… Да нет же, вот он, живой и здоровый, её маленький улыбающийся крепыш Август. Она тут же прогнала от себя это наваждение.