– Ульяна… – Девочка словно покатала имя на языке. – Оно что-то обозначает?
Вообще-то, это имя переводится, как «Счастье», но решил не выделываться. А то ещё начнёт спрашивать про переводы других имён, а я не знаю. Это имя большое исключение.
– Так должны были назвать мою сестру. – Первый ребенок моих родителей родился мёртвым. Это была девочка, которой уже к тому времени родители даже имя придумали. – Она не успела получить имя, унеслась в другой мир. – Не стал я пугать ребенка информацией о смерти.
– Так это имя из мира духов Изнанки! – Девочка неожиданно бухнулась на колени. – Спасибо тебе, дух! – Заявила она пафосно. – Я благодарна тебе за то, что ты решил поделиться со мной частью своего мира.
Представил, как мы с ней выглядит со стороны, два голых индивида, одна из которых воздает почести, стоя на коленях. Ей ещё не хватает воскликнуть «Аллах арбар!», да провести руками по щекам. Смешок пришлось сдержать, ребенок мог обидеться, а я не смогу объяснить, чего нашёл смешного в её искренней благодарности.
– Встань, Ульяна. – Решил начать воспитание девочки. – Теперь ты не рабыня, на колени вставать не должна. Свободные люди никогда… – Тут вспомнил, как девушки делают минет, а она как раз особа женского пола. – Свободные люди встают на колени только перед теми, кого любят.
– Я тебя буду любить! Сильно-сильно! – Заявила она категорично с таким видом, словно девушка в том анекдоте: «пришлось сильно и долго его бить, пока он не согласился с тем, что меня любит».
– Я говорил не про тех, кто в одной семье. – Начал я объяснять, немного смущаясь. Вот и я познал, какая это сложность – объяснить ребёнку про секс, и откуда берутся дети.
– Да, точно. – Она легко, одним движением вскочила на ноги. – Мы с тобой одна семья! Теперь я дочка духа с Изнанки!
– Мы же договорись, что младшая сестра? – Немного растерялся я от её энтузиазма.
– В нашем мире имя дают родители. – Заявила она уверенно. – Ты теперь мой любимый папочка. У меня раньше его не было, зато теперь появился. И такой классный!
Внезапно она напрыгнула на меня, устроив обнимашки. Веса в ней было немного, но из-за неожиданности я шагнул назад, и мы оба оказались под душем. Промелькнула мысль, что хорошо, что она пришла без одежды. Сейчас бы то одеялко промокло.
Как то полотенце, которое я держал в руках!
Только вот поза, при которой она обхватила меня коленями в районе пояса, смущала. Возбуждения я, слава силе, не почувствовал, зато смущения было выше головы.
Звание отца этой активной пигалицы меня никак не устраивало, а вот от сестры я бы не отказался. Убивать радость ребёнка от приобретения родителя было, честно говоря, стыдно, но и обнимать голое тело малолетки было тоже очень напряжно.