— Мне не нужно ни двести ни триста лошадей. Мне и тысячи не нужно. У тебя, глупый Кемгист, нет ничего того, что нужно мне. Никакие деньги и никто в этом мире не сможет вернуть мне моих погибших дружинников и убрать шрам с лица любимой жены. И еще кое-что, о чем тебе знать не положено. Поэтому не надо напрасно сотрясать воздух, покорно смирись с судьбой. Будь мужчиной и просто присядь своим гузном на сосновый кол. Таким образом твоя жопа расплатится за ошибки, совершенные дурной головой. Этот кол специально сделают не острым и обильно смажут, чтобы ты не сразу сдох, и у тебя хватило времени хорошенько подумать, чем тебе заняться после реинкарнации. В смысле, как правильно прожить следующую жизнь, чтобы не закончить ее так же как эту.
Тишина вокруг стала просто звенящей. Люди вокруг вслушивались в мою речь, и кажется даже не дышали.
— Может кто нибудь из пленных еще хочет что-то предложить мне? У нас и для них найдутся смолистые и гладко оструганные деревяшки.
На площадке воцарилось вовсе гробовое молчание и лишь глав ханчик тупо сидел на земле, тяжело дыша, до конца не осознавая уготованной ему страшной участи.
— Всех пленников приготовить к пешему переходу до места назначения. Снабдить одеждой и обувью и прочими необходимыми вещами. Голодом не морить и не бить без нужды. Нам нужны сильные и умелые рабочие руки. Предводителя поместить в отдельную камеру, и примите меры чтобы он до завтра не наложил на себя руки. Ссыльные должны видеть, что ждет тех, кто идет против нашей воли…
Хмурым осенним утром незадачливого хана заботливо пристроили на свежесрубленную сосновую деревяшку. Место для казни определили недалеко от ворот замка…
Все случилось очень буднично, без помпы. Привели его в сопровождении двух крепких и молчаливых дружинников. Босиком и без штанов, лишь в одной длинной рубахе. Со связанными за спиной локтями и кляпом во рту. Конюх Штефан, а по совместительству штатный замковый экзекутор, суетился вокруг клиента, ласково похлопывал его по плечам и приговаривал с участием.
— Ты не напрягайся копчененький, лучше расслабься, так оно легше пойдет. Я тебя как специалист уверяю. Сколько я вашего брата пересажал, и не упомнить. Тот кто меня послушался, после не жаловался на неудобство. Я бараньего жира не пожалел, смазал деревяшечку от души. Охнуть не успеешь как натянешься до самого пупка. А там еще немножечко и ногами упрешься в землицу. Тебе ж своей земли в степи мало было, раз за нашей пришел? Вот напоследок и потопчешь, поколотишь ее ножками. Но мать — землица добрая, чего ей гневаться на своего неразумного сына? Как издохнешь на колу, так мы тебя в ней и закопаем, накормим досыта.