Театральный бум дошел до того, что Агнесса Львовна отказала старому актеру Чеплакову, занятому в этом спектакле в проходной роли, когда тот попросил билет для гостившей у него родственницы.
Вечером она рассказала об этом мужу. Михаил Аркадьевич поддержал ее.
— Правильно сделала. Ты его вывела из равновесия. А поскольку маленьких ролей нет, а есть маленькие актеры, он теперь будет плохо играть и испортит весь спектакль. Публика перестанет валить в театр, и Чеплаков, наконец, сможет спокойно приобрести в кассе билет родственнице.
— Ты шутишь, а Чеплаков со мной здоровается сквозь зубы, и вообще я со многими нарушила дипломатические отношения.
— Ты должна утешаться тем, что бывают ситуации похуже твоей.
— Например?
— Например, у директора Большого театра СССР. Там все спектакли идут при полном аншлаге. К счастью, вашему театру это в обозримый период не грозит, — успокоил он.
Агнесса Львовна возмущенно посмотрела на супруга, но тот как ни в чем не бывало добавил:
— Кстати, о билетах, я обещал два Самсоновым. Надеюсь, мне ты не откажешь?
— И не надейтесь, Михаил Аркадьевич.
Но билеты, конечно, пришлось дать и Чеплакову, и Самсоновым.
...Николай медленно пробирался по узкому коридору мимо артистических уборных, когда на него вдруг пахнуло юностью. Он отчетливо, со стороны увидел себя — угловатого, худого девятиклассника, стоящего на авансцене актового зала в плохо подогнанном фраке. «А судьи кто?» Да, неплохой, кажется, был Чацкий. Во всяком случае, хлопали громко. Может, надо было идти в театральный, а то начальство давно уже ему не рукоплещет. Все больше с плохо замаскированным ехидством осведомляется: «Ну, как там у тебя с Фастовой? Есть концы?» Он оглянулся на себя в висевшее на стене зеркало: на него смотрел хмурый блондин, конечно уж не романтический герой, а скорее периферийный актер без ангажемента. Соснин вздохнул и постучался в дверь с табличкой «Директор».
— Значит, вы мне не оставляете никаких надежд? — спросил Соснин после того, как посидел несколько минут в кресле, разговаривая с Агнессой Львовной о всяких пустяках.
Ривкина развела руками:
— Я вас предупреждала. Ничем не могу...
— Жаль. Ну что ж, попытаемся компенсировать пробел в театральном образовании, разумеется, с вашей помощью. Вы мне ответите на несколько вопросов, а остальное я дорисую за счет богатой фантазии.
Агнесса Львовна поняла, наконец, что посетитель пришел не за билетами, и стала еще сдержаннее.
— Извольте. Что вас интересует? Кроме сюжета, разумеется.
— Видите ли, вообще меня интересуют все зрители, которые были на спектакле двенадцатого, но поскольку эта задача нереальная... Разрешите план театра. Вот после семи рядов у вас здесь проход. Человек, который нас интересует, сидел где-то в районе девятого или десятого ряда, причем, по всей вероятности, по центру, примерно с 12 по 20 место...