По делу обвиняется... (Вальдман, Мильштейн) - страница 28

— После посещения театра?

— Пожалуй, — не очень уверенно произнесла Надежда Сергеевна. — Да, вот еще, накануне всего этого деньги она попросила — триста рублей. Но я не смогла ей одолжить.

— Не говорила, зачем ей деньги?

— Нет.

— Спасибо. Я вас больше не задерживаю.

Один за другим проходили перед Арсланом сослуживцы Фастовой, но ничего нового они сообщить не могли. Все дружно сходились на одном: врагов у Марии Никифоровны не было.

— Спасибо, Гуленька, — сказал Туйчиев, когда в четыре часа девушка зашла в кабинет. — Я заканчиваю.

— Как? — удивилась Гуля. — А Эмму Васильевну вы не вызываете?

— Эмму Васильевну? — в свою очередь удивился Арслан. — А как ее фамилия?

— Аванесова.

— В моем списке ее нет, — еще раз посмотрел в блокнот Туйчиев.

— Так ведь она из другого отдела, но вы с ней обязательно поговорите.

— Зачем? Она дружила с Фастовой?

— Нет. Вы меня за сплетницу не посчитайте, но Аванесова — наше информбюро. Сначала она все узнает о нас, потом рассказывает нам, и мы узнаем о себе.

— Раз так, давайте сюда ваше информбюро, — улыбнулся Туйчиев.

Маленькая, очень подвижная Аванесова не вошла, а влетела в кабинет.

— Добрый день, Арслан Курбанович. — Не дожидаясь ответа, села напротив. — Слушаю вас.

— Мы просим вас, Эмма Васильевна, помочь нам разобраться в одном деле.

«Откуда она знает меня по имени? Ведь я называл всем только фамилию», — удивился он.

— Насчет Фастовой?

— Совершенно верно. Скажите, вы не заметили в последние дни чего-нибудь необычного или странного в поведении Марии Никифоровны?

Аванесова на мгновение задумалась, наклонила голову, будто прислушиваясь к собственным мыслям.

— Было!

— Вот как. Что же именно?

— В канун того самого дня, вы знаете какого, — заговорщически произнесла она, — после обеда проходила я по коридору. Разумеется, по делам, — уточнила Аванесова.

Арслан кивнул, давая понять, что иного он и не предполагал.

— Так, вот, иду по коридору и слышу: две женщины разговаривают. Один голос сразу узнала — Фастова, а другой — незнакомый. Незнакомка говорит: «Я еще с вами по-божески». А Маша ей: «Тише». Я зашла в бухгалтерию, потом выхожу. Незнакомый голос говорит: «Значит, договорились, я буду ждать завтра», — и они разошлись.

— Вы лицо этой женщины не запомнили?

— Я даже не смогла установить ее возраст. Родную мать не узнаешь в нашем склепе-коридоре. Это ужасно. Но это не все. Назавтра, часа в три, смотрю: Маша выходит из управления, с ней Крюков. Он у нас раньше работал, и у него с Фастовой давний интим, — конфиденциально сообщила Эмма Васильевна. — Интересно, думаю я, куда они могут идти в рабочее время? И что вы думаете? Они себе преспокойно заходят в парк, как будто воскресенье, а не разгар рабочего дня.