Юто вышел из ванной около десяти часов. Хана и бабушка к этому времени, разумеется, легли спать, в гостиной осталась только Риэ. Когда Юто, уже переодетый в пижаму, попытался быстро проскочить мимо, она окликнула его:
— Юто, я же сказала, что хочу с тобой поговорить. Я тебя тут жду.
— О чем? — спросил Юто с выражением недовольства на лице.
В последнее время он часто вот так открыто проявлял свои чувства. Риэ надеялась, что это к лучшему. Ее бы больше беспокоило, если бы он все продолжал держать внутри себя, пока однажды ситуация не зашла так далеко, что было бы поздно что-то с этим делать. Поэтому она была готова принять на свою долю все подростковые проблемы сына и за себя, и за первого, и за второго мужа.
Юто, что-то поняв по выражению лица матери, сел на стул.
— О чем?
— Три дня назад приезжал адвокат, который с позапрошлого года собирал материалы о папе… Теперь мы все знаем. Почему он изменил имя…
Юто перевел взгляд на документ, лежавший на столе рядом с ее рукой. Машинально кончиками пальцев Риэ все время теребила края листов, то сворачивая, то разворачивая их.
— Кем он был?
— Я не знаю, стоит ли тебе все рассказывать. Никак не могу решиться. Поэтому я хотела у тебя спросить. Ты хочешь все знать? Или готов пока подождать?
Некоторое время Юто молчал.
— Папа совершил что-то плохое? За что его могла арестовать полиция? — спросил он.
Риэ покачала головой:
— Ничего серьезного. Только сменил имя…
— Зачем?
— Здесь написано. Обо всем. Господин адвокат собрал здесь все материалы.
— Тогда я прочитаю.
— Мне кажется… тебя это… может шокировать. Я еще сама не оправилась от шока.
— Рё умер, а потом умер отец… Что может быть более шокирующим?
Юто протянул руку, взял документ, составленный Кидо, и пролистал его, словно проверяя количество страниц.
— Я у себя наверху почитаю, — сказал он и ушел на второй этаж. Прислушиваясь к шагам сына на лестнице, она гадала, что сейчас у него на душе.
У него сломался голос, появились тонкие усики, он нашел электробритву своего умершего отца и стал бриться без ее пояснений, словно подражая отцу. Риэ подумала, что для анализа ДНК они использовали сбритые волоски, которые остались внутри этой бритвы.
Наблюдая за тем, как взрослеет ее сын, она частенько думала, что у нее в то же время прибавляется количество седых волос.
Риэ никак не могла решиться, стоит ли делиться результатами расследования Кидо, но ведь она уже рассказала ему, что имя отца было ненастоящим, поэтому ничего иного, как сообщить всю правду, не оставалось.
Будь это другой четырнадцатилетний подросток, возможно, и стоило бы подождать, но она чувствовала, что Юто нужно рассказать все.