— Наш прошлый разговор в Sunny… наверное, вам было неприятно?
— Вовсе нет, — ответил Кидо, пожав плечами, — вы о тех историях похищений японцев северными корейцами? Ну, это факт… Хотя, ваш босс немного преувеличивал.
— Я не только об этом… — Мисудзу запнулась. — Босс предвзято относится к китайцам и корейцам. Это в нем глубоко пустило корни.
— Хотя он такой большой поклонник черной музыки! Интересно, разве это не делает человека чувствительным ко всему, что касается дискриминации?
— Он не видит связи. Я думаю, он даже не понимает, что это является дискриминацией.
Кидо несколько раз кивнул, чтобы закончить побыстрее с этой не слишком приятной темой.
— Такаги ведь ваш…
Не успел он закончить свой вопрос, как Мисудзу с досадой прервала его:
— Меня часто об этом спрашивают, но это не так.
Кидо удержался от вопроса, а не испытывает ли все же Такаги к ней чувств. В наступившем неловком молчании Мисудзу вновь вернулась к прежней теме. Она не просто хотела еще раз поговорить о том же самом, скорее, чувствовала необходимость прояснить свою позицию.
— Вся эта риторика ненависти последнее время — это просто отвратительно. Меня это бесит.
В ее тоне звучало неприкрытое презрение к таким людям, совершенно отличное от дежурных фраз, вроде «Как это все ужасно», которые обычно слышал Кидо, будто это была только его проблема, а не общая. Он почувствовал, как напряжение, которое подсознательно еще было в нем, постепенно тает.
— Честно говоря, я не чувствую себя оскорбленным или обиженным. Хотя, когда доходит до крайности и начинают кричать: «Сдохните», «Тараканы!»… от этого устаешь.
Кидо бессильно улыбнулся, словно повернул крышку бутылки с газировкой, из которой уже вышел газ.
— Как же все так обернулось? Еще несколько лет назад этого себе никто и представить не мог.
— Слова, которые залегли на дно интернета, просто поднялись на поверхность.
— Разве нет способа пресечь это законным путем?
— Кто-то пытается это сделать. Но даже в юридических кругах мнения разделились, ведь это связано со свободой слова. Лично я считаю, что хейт-спичи должны быть взяты под контроль, как только мы установим, что именно считать риторикой ненависти… Но, как бы это сказать… Я не слишком хочу отдавать свои силы этой проблеме. Да, я презираю подобных типов, не будь их, в моей жизни было бы чуть меньше стресса. Но… чуть меньше. В моей жизни есть много более важных вещей, о которых я должен думать. Например, о делах, над которыми я работаю, о моей семье и особенно о моем сыне… к тому же…
Кидо посмотрел на Мисудзу. Он чуть было под влиянием момента не выпалил, что и то время, которое они сейчас проводят вместе, является важным для него. Но успел остановился, чтобы это не прозвучало, будто он флиртует.