— Получено от Хидо Мотидзуки! — выдавил из себя оябун. — Приказ был обезвредить тебя, не нанося явных телесных повреждений.
Ну, разумеется. Я даже не был удивлён, честно говоря. Самураи сейчас не могут и простого слова своего сдержать — обычные преступники без норм и морали, которые прикрываются за ширмой чести и преданности своей Империи.
— Допустим, план бы сработал, — кивнул я. — Я бы стал «овощем» от ваших ударов в голову, или как вы там собирались мне навредить. Что бы ты сделал дальше?
Оябун пожал плечами.
— Пошёл бы с тобой в кабинет Мотидзуки-сана, передать тебя в его руки, — Токугава уже не пытался сопротивляться. — А там бы тебя лишили конечностей для отчётности.
Я задумчиво кивнул. Так старик испугался, что не справится со мной в одиночку?
— Сколько времени осталось? — теперь уже тяжелее было скрыть улыбку.
Но я старался.
Токугава пожал плечами.
— Сейчас уже неважно. Хоть прямо сейчас…
— Тогда вставай, — велел я, поднимаясь. — И смывай с себя кровь. Сделаешь вид, что выполнил задание. Если не хочешь лишиться рук, тебе придётся подыграть. Одно лишнее движение, и твоё лицо покроется узором, которое будет кровоточить всю твою оставшуюся жизнь. Никакого самоубийства — только бесконечные страдания.
Что касается кровоточащего узора… сейчас я мог его себе позволить.
…чем больше времени проходило с момента моего возвращения, тем сложнее становилось поддерживать столь сильный Натиск. Самурай, поджав губы, принялся смывать кровь со своего лица. Он принял свой клинок и робко схватил меня за запястье.
— А как же… — глаза его мазнули по кабинке туалета.
— Скажешь, скрутило живот.
Дверь открылась — и мы вышли обратно в коридор. Но на этот раз сменили курс; шли в сторону лестницы, ведущей наверх.
Дежурные, стоящие в коридоре, по-прежнему не обращали на нас внимания. Токуава Шика пользовался в их глазах большим авторитетом, судя по всему. И если ему понадобилось зачем-то взять посреди ночи заложника и сходить с ним до туалета, а затем в сторону выхода — то значит, так было надо.
Впрочем, у самураев сейчас была куда более важная проблема — неусыпная борьба со сном. Я видел, как эти азиаты пучили узкие глаза и мучительно старались не зевнуть, и мысленно пожелал им крепкого сна.
— Токугава-сан? — один из дежурных, стоявший у дверей, поглядел на коллегу. — Почему ты ведёшь его один?
— Он более не страшен, — гордо выпалил мой «надзиратель». — Сейджи-сан задержался… в туалете.
Удивительно — но дежурный не стал расспрашивать больше. Он поглядел в мои пустые глаза — и приоткрыл дверь, ведущую на верхние этажи ресторана, где располагались главные апартаменты.