Кто знает, то ли из-за вечных жалоб, а может, приспело время решать сложные технические задачи, но на шахте «Три-Новая» заменили вентилятор-ревун на бесшумный.
«Если Лазня живет рядом с вентиляционным стволом и является старожилом, — продолжал анализировать факты Иван Иванович, — то его гараж расположен на территории шахты. Здесь, на свободном «пятачке», отвоеванном у старого террикона, когда-то построили штук шестьдесят гаражей. Туда! К гаражам! — было первой мыслью Ивана Ивановича. — Разыскать машину Лазни и произвести досмотр...»
— Богдан Андреевич часто так делает, — оправдывалась табельщица. — Попросит своих, и они, спускаясь через людской ствол, заберут его жетон. А при выезде он его возвращает.
Это было грубейшим нарушением правил безопасности. Табельщицы должны точно знать, сколько человек в данную минуту находится в шахте и кто именно, пофамильно... Ведь если, не дай бог, произойдет несчастный случай и в забое останется застигнутый бедой шахтер, — к нему надо пробиться. И не опоздать...
Случалось, что горняка, который сидел в каменном мешке без еды и питьевой воды, извлекали из плена на пятые-шестые сутки. А если не будет строгого учета, о человеке могут забыть... Современная шахта — это сто и более километров подземных выработок, десятки мест, где может находиться горняк — забои, лавы, штреки, бремсберги, уклоны, сбойки... Без строжайшего учета, кто, где и что делает, шахта существовать не может.
Об этом знал Иван Иванович, прекрасно знала об этом и старшая табельщица.
— Спуск в шахту без жетона — у нас ЧП. За такое горняка лишают «упряжки», а табельщицу — премии. О том, что Лазня иногда спускается без жетона, я не знала. За систематический спуск без жетона у нас увольняют по КЗОТу.
— Извините, как вас звать? — поинтересовался Иван Иванович.
— Инна Антоновна...
— Инна Антоновна, а сколько лет вы работаете в табельной?
— На «Три-Новая»? Со дня ее пуска, десятый год. А всего двенадцать.
— Инна Антоновна, скажите честно, за все эти годы кого-нибудь увольняли с шахты за нарушение режима спуска?
Она замялась.
— На «Три-Новая»... не помню. А вот там, где я работала раньше...
Иван Иванович улыбнулся. Он — не инспектор горгостехнадзора и по этой части не будет делать каких-то оргвыводов. А вот из рассказа смущенной девчушки-табельщицы он установил три важных факта: бригадир проходчиков Богдан Лазня находится в шахте с утра, то есть где-то часов с семи, но это противоречит тому, что сообщила дежурному по областному управлению жена Лазни Елизавета Фоминична. Богдан Андреевич, утомленный вчерашним днем (пьянка в гараже с начальником участка Пряниковым, затем поездка к какой-то Анке), проснулся поздно и вышел из дому около десяти. Конечно, понятие «с утра в шахте» во времени весьма относительное. Сейчас — 20.04, «с утра» может означать и в 10.00, и в 11.10, короче говоря, время работы первой смены. Это первый факт. Второй: Лазня частенько спускается по вентиляционному стволу, что является грубейшим нарушением правил безопасности. На вентиляционном стволе нет специальной клети для спуска и подъема людей, там установлена клеть лишь для технического обслуживания ствола. Но от вентиляционного ствола до людского — около пяти километров, и в обратную сторону по шахте до забоя — столько же... Понять Лазню можно, оправдать нельзя.