], чтобы захватить Сахарную Головку, но день шел за днем, нарастал счет потерям, а успех все не приходил»
>{297}.
«Сахарная Головка стала бельмом на глазу армии и фронта… Мы ждали решения Я. Г. Крейзера на прорыв позиций противника с особым нетерпением и вниманием, — передавал испытываемые тогда чувства П. К. Кошевой. — Командарм, продумывая решение, на какое-то время полностью отключился от вязкой текущей работы. Он пропадал на НП у Сахарной Головки, колесил вдоль фронта на „Виллисе“, заметно волновался. От природы смуглый, Я. Г. Крейзер стал совсем черным и худым. Мы, командиры корпусов, понимали его чувства и не докучали мелочами повседневной жизни войск, улаживая их с начальником штаба армии Я. С. Дашевским»>{298}.
Беспокоился и Ф. И. Толбухин. Из-за задержки со взятием проклятой высоты приходилось рассматривать не один, а два варианта начала наступления. Для их обсуждения командующий фронтом в начале мая собрал командиров соединений на наблюдательном пункте 51-й армии.
Вспоминает П. К. Кошевой: «Когда я прибыл, там уже находились командиры корпусов И. И. Миссан и К. П. Неверов, командующий артиллерией армии генерал Н. И. Телегин, член Военного совета генерал-майор В. И. Уранов, некоторые другие офицеры штаба армии. Вскоре в сопровождении Я. Г. Крейзера подъехали Ф. И. Толбухин, С. С. Бирюзов и командующий 8-й воздушной армией генерал-лейтенант Т. Т. Хрюкин. Началась отработка решения командующего 51-й армией на атаку главной полосы обороны немецко-фашистских войск»>{299}.
Я. Г. Крейзер довел до сведения участников совещания два возможных варианта дальнейших действий. В случае, если к началу наступления советских войск Сахарная Головка продолжала бы оставаться в руках противника, то ее штурм поручался 417-й дивизии (из состава 63-го корпуса) и частям 1-го гвардейского стрелкового корпуса. Однако, в случае реализации этого варианта, командование армии было бы вынуждено значительно ослабить силы, наступающие на Сапун-Гору, что было нежелательно. Этого удалось бы избежать в случае, если бы Сахарная Головка была бы взята до начала основного наступления.
«Яков Григорьевич, — писал П. К. Кошевой, — был человеком дипломатичным и не предложил, как делалось в таких случаях, какого-то одного решения. Вероятно, эта необычная позиция была заранее согласована с Ф. И. Толбухиным и им санкционирована»>{300}. Началось горячее обсуждение. Часть присутствующих восприняла сдержанность Крейзера как сигнал к упрекам в адрес И. И. Миссана. Главным был вопрос: почему до сих пор высота не взята и препятствие на пути к Севастополю не преодолено? И теперь придется отвлекать от основной задачи правофланговую дивизию 63-го стрелкового корпуса, а Сапун-Гору атаковать силами всего двух дивизий. Именно на таком варианте действий настаивал начальник штаба фронта генерал С. С. Бирюзов.