. Причина особой активности войск 17-й армии генерала пехоты Карла Альмендингера (сменившего 1 мая 1944 г. Эрвина Йенеке) «заключалась, — как Кошевой узнал позже, — в жестком приказе, который был получен ночью… из ставки Гитлера: удерживать севастопольский обвод любой ценой»
>{383}. Особо сильную контратаку немцы предприняли со стороны Английского кладбища в полосе 77-й стрелковой дивизии. Мощному напору подверглись 267-я и 417-я дивизии. По подсчетам Кошевого в этот день его подчиненными было отбито 11 сильных контратак противника, пока его силы, наконец, иссякли. А на утро 9 мая после мощного огневого налета по опорным пунктам на переднем крае и в ближайшей глубине обороны противника все три дивизии корпуса атаковали врага. 417-я стрелковая овладела Английским кладбищем, а в 16 часов один из батальонов дивизии прорвался в Севастополь. Вскоре там же завязали бой дивизии Родионова и Толстова.
Поскольку основные силы 63-го стрелкового корпуса теперь находились в Севастополе, Кошевой, как только помощник начальника Оперативного отделения штаба корпуса доложил о готовности КНП на Малаховом кургане, немедленно направился туда. НП корпуса теперь расположился не в окопе, а в капитальном немецком блиндаже с двумя метрами бетона над головой. Командно-наблюдательные пункты (КНП) командиров дивизий располагались поблизости, связь с ними была не только по радио, но и по телефону.
Кошевой «поднялся на вершину кургана, перебрался за высокий земляной вал — гласис — и, — по его собственным словам, — ахнул: 9 мая 1944 г. военная судьба привела меня на место командного пункта адмиралов В. А. Корнилова и П. С. Нахимова, воевавших здесь в годы Крымской войны… Крест из ядер старинных пушек чернел на месте смертельного ранения В. А. Корнилова»>{384}. Надо ли говорить, какую бурю чувств испытал генерал, оказавшись на столь святом месте!
Между тем бой в городе развивался успешно. «В центре одноэшелонного боевого порядка находилась 417-я дивизия, справа — 267-я, слева — 77-я… Зажатые с севера войсками 2-й гвардейской, а с юга — Приморской армий, [немцы] не выдерживали ударов и откатывались в центр Севастополя»>{385}. Кошевой вспоминал: «Дорогая моему сердцу 24-я гвардейская стрелковая дивизия [ею Кошевой командовал в период с июля 1942 г. вплоть до назначения командиром корпуса. — Авт.] воевала уже на южном берегу Северной бухты. Я не удержался, запросил по радио ее полки. Отозвались и по старой привычке доложили обстановку А. С. Дрыгин, Т. И. Степанов… Ф. П. Тонких… Вновь сошлись наши пути, на этот раз на священной земле Севастополя.