За 22 июня на 35-й батарее последовали напряженные боевые будни. Но если моряки эскадры и летчики морской авиации буквально с первых минут войны приняли участие в боевых действиях — отражали налеты немецкой авиации, бомбили Плоешти и Констанцу, совершали набеги на румынское побережье, то подчиненные Лещенко еще только готовились во всеоружии встретить противника. На батарее напряженно текла повседневная жизнь. Боевая подготовка велась по плану, сменялись вахты, заступал наряд в караул. Проводились политические занятия и политические информации.
Прибывал мобилизованный приписной состав, за счет которого штат батареи увеличился вдвое — до 300 человек. Тут возникла еще одна коллизия, свидетельствовавшая, что тыловая служба к войне хотя и готовилась, но недостаточно основательно. Для вооружения вновь прибывших краснофлотцев потребовались дополнительно 200 винтовок, а на складе артуправления флота их не оказалось. По требованию Лещенко ему передали 200 учебных винтовок, которые силами батарейной мастерской были приведены в боевую готовность. Позднее матросы получили новые винтовки, которыми заменили учебные, но происшедшее авторитета тыловикам не добавило.
Пополнение сразу же начинало подготовку, отрабатывались индивидуальные и коллективные действия людей у боевых механизмов. В короткий срок вновь прибывшие довольно прочно овладели навыками боевой работы. Видя, что их есть кем заменить, многие краснофлотцы да и младшие офицеры стали подавать рапорты с просьбой перевести их в бригады морской пехоты, чтобы не ждать, а сражаться. Притом что Красная армия продолжала отступать и бои вскоре развернулись уже сравнительно рядом — под Одессой, никто не думал, что враг ворвется в Крым, и батарейцам, как и всем севастопольцам, придется воочию увидеть врага и вступить с ним в бой. Убеждение, что немцев и румын удастся остановить еще на дальних подступах, было так велико, что, по собственному признанию Лещенко, «если бы мне тогда кто сказал, что враг подойдет к Севастополю и нам придется оставить его, я посчитал бы такого человека провокатором и, наверное, отдал бы приказ арестовать и отправить в особый отдел»>{434}.
Однако напор врага был столь мощным, что уже в августе в предвидении скорой опасности вокруг главной базы стали сооружаться оборонительные рубежи. На личный состав батареи лег груз создания системы сухопутной обороны — отрывались окопы и ходы сообщения, обустраивались доты и дзоты. Но строительные работы были лишь малой, хотя и очень трудоемкой частью такой подготовки. «Стрельба по сухопутным целям дальнобойной и мощной артиллерией, — вспоминал Лещенко, — требовала надежной маневренной связи, а также необходимого количества оборудованных НП и хорошо обученных корректировщиков… Пришлось больше обратить внимания подготовке корректировочных постов, да и опыт береговой обороны подсказывал это»