Между тем 28 сентября противник подошел к Армянску, начались бои уже непосредственно на крымской земле. Правда, об этом командир батареи узнал не от вышестоящего командования, а от… своих подчиненных, откомандированных на север полуострова для заготовки овощей. «Мне кажется, — писал Лещенко, — что такая „военная тайна“ не приносила пользы, а наоборот, может принести вред. Тот, кому нужно знать, что наше положение ухудшилось, об этом узнает из других источников, и у него возникает вопрос: „Почему от меня скрывают то, что я должен по долгу службы узнавать от своего командира?“»>{436}. Против такого довода боевого командира трудно возразить.
Полутонные «гостинцы» врагу
Двадцать девятого октября в Севастополе было объявлено осадное положение. Накануне контр-адмирал Г. В. Жуков, о чем уже шла речь выше, приехал на батарею, чтобы осмотреть главный калибр. И буквально через неделю, 7 ноября, батарея впервые открыла огонь по врагу. В этот день немцы овладели хутором Мекензия, возникла угроза захвата Мекензиевых высот. Лещенко, разумеется, не мог знать, что именно в этот день Ставка ВГК отдала приказ: «Севастополь не сдавать ни в коем случае и оборонять его всеми силами», но его подчиненные, когда довелось, действовали так, будто им этот приказ был известен.
День 7 ноября начался на батарее, как обычно, в предбоевой атмосфере: менялись вахты у механизмов, все было на «товсь». В 14.00 корректировщик лейтенант А. Хонякин, находившийся в боевых порядках пехоты, донес: «Северо-восточнее хут. Мекензия, 1000 метров вижу большое скопление мотопехоты противника». Лещенко доложил об этом командиру дивизиона и получил приказ обстрелять ее.
«Прозвучал сигнал боевой тревоги, личный состав готовит боевые посты, корректировщику дана команда приготовиться к работе. Ожил боевой организм, поступили доклады о готовности боевых постов, — под пером комбата и много лет спустя живо встает картина первого боя 35-й. — Командир корпоста лейтенант Александр Хонякин доложил:
— Цель вижу, к корректировке готов…
Я готовил исходные данные для стрельбы. Это была первая моя и всего личного состава батареи боевая стрельба по врагу.
Для таких батарей, как 30 и 35, вероятный противник — линейные корабли, крейсера, крупные транспорты, а мы готовимся открыть огонь по живой силе и технике противника, которая рвется к Севастополю. Посылать по врагу снаряды почти полтонны весом. Конечно, такой снаряд нанесет большой урон врагу, но снаряды и меньшего калибра хороши по живой силе, танкам и машинам врага…
Орудия заряжены, прицел и направления скомандованы, поправки в прицел введены и вот в 14 ч. 25 мин. даю команду: „Поставить на залп“ и „Залп“.