Прогрохотал залп, и хотя командный пост находился в 450 метрах от батареи, он вздрогнул от мощного звука наших пушек. Полутонные наши „гостинцы“, рассекая воздух, понеслись в расположение фашистов».
Каждому, даже не артиллеристу, понятно, какое волнение управляющий огнем переживает от залпа до момента падения снарядов. Какие только мысли молнией не пролетают в голове. Но вот — доклад корректировщика, небольшой перелет, направление верно. «Уменьшаю прицел для захвата цели в вилку. Второй снаряд падает недолетом и направление верное. Половиню вилку и перехожу на поражение»>{437}.
Прилив профессионального удовлетворения испытал комбат, получив доклад корректировщика: «Снаряды падают в расположение противника, загорелись машины, поднимаются клубы дыма». Не менее радостным было услышать в наушниках голос полковника Павла Филипповича Горпищенко — командира полка морской пехоты, занимавшего участок фронта у хутора Мекензия: «Молодцы, дали жару фрицам, уничтожено около тридцати автомашин и бронетранспортеров, много фрицев отправили на тот свет. Прошу перенести огонь по батарее противника, которая находится правее 20 делений и дальше 1250 метров от цели, по которой ведешь огонь. Я сам буду корректировать».
В способностях и знаниях артиллерийского дела полковника Горпищенко сомневаться не приходилось, он был артиллеристом и командовал 12-й батареей еще тогда, когда Лещенко только прибыл молодым матросом в Севастополь. Введя соответствующие поправки в прицел и направление, командир 35-й батареи перенес огонь по артиллеристам противника. Первый же залп накрыл цель. В наушниках вновь раздался рокочущий басок полковника: «Хорошо легли снаряды, так их чертей, давай еще»… «Я был доволен результатами нашей первой боевой стрельбы», — кратко заключил Лещенко описание первого боя.
Вечером того же дня батарея вновь вела огонь по селению Черкез-Кермен и по дороге северо-восточнее селения. И здесь подчиненные Лещенко показали себя мастерами меткой стрельбы. Корректировщик лейтенант Хонякин обнаружил по вспышкам выстрелов вражескую батарею, открывшую огонь по расположению наших войск. Получив разрешение на ответный огонь, Лещенко принял решение подавить батарею стрельбой по секундомеру. Суть этого сложного, но эффективного способа Лещенко разъяснял в воспоминаниях так: «Увидев вспышку выстрела вражеской батареи, корректировщик пускает секундомер и засекает стереотрубой или буссолью направление на вспышку. Как только дойдет звук выстрела до наблюдателя, секундомер останавливается, снимается отсчет, и время в секундах множится на скорость звука в воздухе, равную 340 метрам в секунду. Полученное число есть расстояние в метрах от наблюдателя до цели. Зная это расстояние и направление, корректировщик наносит точку цели».