Вильгельм Второй уже приобрёл (интереса ради) одну из поделок Сименса и сейчас с интересом рассматривал экземпляр, сошедший с конвейера. «Сибиряк» для настоящего времени являлся настоящим чудом техники. Шестицилиндровый мотор, объёмом 2,4 литра, выдавал мощность в двадцать семь лошадиных сил; запуск с электрического стартера от аккумулятора; электрические фары и сигналы поворотников; печка отопления салона от радиатора; опускающиеся стёкла дверей; гидравлические тормоза; спидометр с подсветкой и дополнительными индикаторами – остатка топлива в баке, давления масла, температуры охлаждающей жидкости в радиаторе и счётчиком пробега (почему-то не в верстах, а в километрах). Отделка салона, конечно, похуже, чем у Сименса, но это ведь массовое производство. Даже не массовое, а конвейерное.
– Тысяча рублей говоришь? – повернулся к кузену Вильгельм.
– Девятьсот девяносто девять, – кивнул Николай, – но если надумаешь организовать таксомотор в Берлине, можешь рассчитывать на оптовую скидку.
– Это и без меня организуют, – махнул рукой Вилли, – и в Берлине, и в Вене. А ты не думал, что на этой повозке запросто можно установить пятилинейный пулемёт?
– Почему-же не думал, думал конечно. На этой пулемёт, а на грузовике даже пушку. Трёхдюймовку с боекомплектом он потянет запросто. Только некому у нас пока на машинах воевать. Это лошадь каждый обиходить умеет, а для эксплуатации этих «повозок» народ учить надо. Причём, совсем неграмотного – года три. Но это всё равно придётся делать, Вилли. Двадцатый век будет веком моторов. Мы ведь по три тысячи в год выпускаем не потому, что больше не можем – был бы спрос, выпускали бы и по тридцать, и по триста. Пойдём, я тебе ещё не всё показал.
В цехе, куда Николай привёл Вильгельма, на базе грузовиков производили бронированные лимузины. Примерно шесть десятков (количество Кайзер оценил на глазок) абсолютно одинаковых, чёрных авто. Чёрных и… На вид невероятно надёжных, как… Передвигающиеся крепости, другого на ум просто не приходило.
– Шесть этих красавчиков твои. Стёкла держат пистолетную пулю в упор, даже из Маузера, а борта винтовочную. Днище бронировано, самоделкой его не пробить. Три машины в твой кортеж и три для фон Бюлова. Не благодари. Защищая тебя – я защищаю свои интересы, интересы России прежде всего. А скоро на тебя начнётся настоящая охота, Вилли. На нас обоих. Утрату двухдержавного стандарта джентльмены нам не простят.
– Ники… – у Вильгельма даже дыхание перехватило, – ты вгоняешь меня в долги всё глубже, но отказаться я не могу. Какая же прелесть. Век моторов будет очень красивым. Могу я одного взять с собой в Циндао?