Семнадцатого декабря Рейхсвер взял Варшаву и отчитался о подавлении организованного сопротивления на территории Царства Польского. Кайзер отдал приказ занимать Краков, Львов и всю Галицию, не объявляя войны Чехословакии. Прага вздохнула с облегчением. Пусть забирают этих невменяемых поляков, лишь бы к нам не лезли.
Второго февраля 1898 года, в Лондоне, началась конференция Великих держав по вопросу Царства Польского, Галиции и поляков вообще.
В штыки онемечивание Польши встретили британцы и французы, американцы отнеслись нейтрально, а русские и японцы это дело поприветствовали. Германия имеет древнее право победителя.
Никаких долгов перед французскими и британскими банками за долги правительств террористов-сепаратистов Вильгельм признавать не стал. В следующий раз думайте – кому и на что ссужаете. Всё меньше и меньше британских правил игры признавалось миром. Всё меньше и меньше оставалось у Британской Империи шансов эти правила сохранить.
Германия вошла в военно-морскую гонку с формулой двенадцать на двенадцать, а САСШ заявился на шестнадцать-шестнадцать, ведь у них по Доктрине Монро под ответственной защитой находятся два континента, с невероятно протяжёнными морскими границами в двух океанах.
Для соблюдения закона о Двухдержавном стандарте, британцам нужно было заложить шестьдесят килей – тридцать плюс тридцать, а такого даже их экономика, основанная на колониальном ограблении половины мира потянуть не могла. Британцев могло спасти только Чудо. Большая война, в которой победит союз Британии, Америки и Франции. Как создать и, главное, как возглавить такой союз – именно этим озаботились джентльмены. Охотники за головами Николая и Вильгельма действительно начали готовиться сотнями. «Мы вступили на очень тонкий лёд».
Революции Николай не опасался. Важнейшие имена он помнил, и ведомство Дурново сейчас плотно держало всех под колпаком. К революции Россию привели вовсе не Народовольцы, иди наследовавшие им Эсэры, а трусость центральной власти, прежде всего его самого. Проигранная война Японии и почти проигранная Германии. Хотя… В сорок первом германцы дошли до Москвы, а не до Варшавы и Риги, однако у Сталина никаких революционных ситуаций не случилось. «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой…» «Идёт война народная, Священная война!»
Интересно, помогло бы это в том семнадцатом году? Уже вряд ли. Люди потеряли гордость, они жили униженными, а нет ничего хуже для русского, чем потерять гордость в том, что он русский. Русские гордятся не деньгами, нет, они гордятся Победами и любят парады. Взятие Царьграда и водружение креста над Святой Софией, делало Николая, и так достаточно популярного во всех социальных слоях, практически святым. Всё-таки, что не говори, но Русь ещё православная, такие победы очень ценит, понимает, что кому попало они не даются. Ещё Русь увидела списание выкупных платежей крестьянским общинам, избавления их от гнёта паразитов помещиков в пользу паразитов-общинников. Но общинник – не помещик. Он своих холопов в кулаке держит правом лидера, а не какими-то бумажками, давно заложенными в банк. Кулаки являлись конкретными эффективными менеджерами и ничего больше. Взамен неэффективных помещиков.