Злата так это произнесла, сверкнув из глаз золотыми искрами, что я спросила уже совершенно потрясенно:
— Да кто тебе это сказал?!
— Папа. Настоящий папа.
— Злата… — эмоции во мне забушевали, и я сама себя прервала на возгласе. Сейчас главное, не спугнуть ее неосторожными и неправильными словами. — Как такое возможно? Что это за человек и почему ты решила?..
— Ты же знаешь, что нас от всех мужчин сородичей тошнит, кроме отцов. Он — некромант, великий и бессмертный, я сама видела, как его раны заживляются, а тошноты нет.
Вспомнив кастрированного Константа, не решилась девчонке привести пример, что отцом в этом случае быть не обязательно. Это ее не переубедит, уверена.
— Как вы связываетесь? Познакомить можешь? Если он — Великий Морс, для любого из нас мечта увидеть его.
— Неа. Он сам меня всегда находит, наложил «длань смерти». Но обо всем этом рассказывать кому-то запретил… так что я больше разбалтывать не буду. Папа только со мной общается, потому что я настоящая, проявленная, я потомок его крови. Способностей много, и, видишь? — Радужку ее глаз залило совершенно полным золотым светом. — И у меня предназначение.
— Какое?
Но Злата приложила пальчик к губам и засмеялась. А я предположила:
— Зомби?
— Вы их зомби называете? Киношно как-то.
— Жестоко.
— Ни фига себе! Да смерть — это свобода!
Возражать не стала — побоялась. Кто-то странный и страшный отравил молодой некромантке сознание, исказив представления о мире и смерти так, как считал нужным. Да, смерть — это свобода, но вряд ли живые создания поголовно жаждут такого выхода.
— Как прах держится вместе?
— А я знаю? Ты понимаешь процесс упокоения тел? Ты понимаешь, какая часть твоего мозга воспринимает духовных призраков и как сетчатка глаза передает изображение нематериального объекта, а ментального? В курсе как труп под землей взывает, а ты слышишь его? Я — нет. И никто — нет. Просто умею это делать.
Злата сморщила нос и фыркнула. Она говорила, но все время смотрела на Яна, и тема переключилась, как лампочка:
— Какой он красивый, Ян… будет моим первым и единственным мужчиной. И чистый, и зверь. Я про него сначала от Морса узнала, а как у папы-Троицы живьем увидела, сразу влюбилась! Согласна, мне было шестнадцать, возраст маловат. Но восемнадцать скоро будет, так что уже не отговорится причиной несовершеннолетия.
— Ты с Яном тогда еще где-то виделась и говорила?
— Ага. Выловила через недельку тайком. Я людей искать умею. А дурачок от меня как от прокаженной шарахнулся… не, не в смысле, что некромантка, а что девочка еще. Маленькая.