Они все еще путешествовали по району богатых сельскохозяйственных угодий, топая по дорогам, вьющимся меж высоких хлебов или густых оливковых рощ, когда Котик принялся излагать "Повесть о том, как Тарл обед для Гебрали готовил". Тарл, чувствуя себя в высшей степени неловко и не желая выслушивать подлый донос, прибавил шагу. А Ронан с Тусоной так увлеченно слушали ослиные россказни, что, напротив, сбавили ход. Таким образом, когда они внезапно вышли к широкой полосе выжженной земли, что тянулась с востока на запад подобно зияющей ране, Тарл топал по ровной дороге метрах в пятидесяти впереди остальных, бросаясь в глаза любому возможному наблюдателю почище паука в белой эмалированной ванне.
- Тарл! - громко зашипел Ронан. - Ты хоть пригнись! Тебя же за десятки миль видно!
Но либо Тарл его не услышал, либо просто был не в настроении выслушивать разных безмозглых качков, чьи клятские приказы совершенно его не клятали. Так или иначе, прямой как палка, он продолжал маршировать дальше.
- Вот мудак! - возмутился Ронан. - Мы всю дорогу таились, а он эдакой жердью по чистому полю топает!
- Да брось. - махнула рукой Тусона. - Вокруг нас сейчас на пятьдесят миль никаких врагов нет. Тарл, конечно, редкая дубина, но тут просто некому его засечь.
Ронан медленно кивнул и заулыбался. К несчастью, он и ведать не ведал, что у Тусоны на этой неделе с предсказаниями не иначе как беда творилась.
* * *
Киллер-ученик Марвуд внезапно проснулся и туманным взором обвел окрестности, силясь припомнить, кто он такой и где находится. Боги, боги, да ведь он, похоже, заснул! Подлец Крюгер убьет его, если узнает! Марвуд виновато потер глаза и стал было садиться, но вдруг застыл. Он ясно услышал голоса - точнее, голос. Поблизости кто-то возмущенно бубнил себе под нос. Осторожно отодвинув несколько опаленных огнем соломинок на краю стога сена, где он прятался, Марвуд выглянул наружу.
Какой-то вшивый шибздик театрально топал по голой, выжженной земле метрах в пятидесяти от стога, а за ним еще метров через пятьдесят следовали три другие фигуры: здоровенный чернокожий воин, невысокая воительница и лохматый низкорослый осел. Прямо на глазах у потрясенного Марвуда осел оглядел почерневшую, усеянную пеплом землю и громко обратился к ушедшему вперед шибздику, спрашивая, не вздумал ли тот на сей раз сельскую местность приготовить.
Марвуд поспешно пригнулся, сердце его забилось где-то во рту. Говорящий осел? Семь цветов дерьма, да ведь это они! Объект и его спутники! Второй такой компашки по Неверному Сидору бродить не могло! Скрытый сеном, Марвуд лежал, не осмеливаясь даже пошевелиться. Только когда все шаги затихли и он обрел полную уверенность, что его никто не увидит, он рискнул выбраться из укрытия.