Так интересно и полезно прошло лето, стало чуть попрохладнее, я начала выходить со своей чашкой кофе на балкон (строго на внутренний, на внешний, смотрящий на улицу, неприлично. Опустим все, что я по этому поводу думаю), и задумалась, как бы мне так поаккуратнее отселиться от батюшки и вообще из Буэнос-Айреса, так, чтобы не в монастарь и не обратно замуж.
И тут отцу пришло письмо из Сан Луиса. Наш дальний родственник обратился с просьбой, отец собирался отказать, причем возмутился настолько, что не поленился пересказать сюжет письма нам за завтраком — дабы нам поучение составить. Эухенио вежливо слушал, но тосковал, а я насторожила ушки. В общем, у нашей матушки была старшая сестра замужем в Сан Луисе этом. Тетушка давным-давно овдовела, ей достался хорошенький справненький домик в два этажа с садиком, она спокойно померла и оставила домик мне в наследство под батюшкино управление. Ну-ну, а мне-то об этом даже и не сказал никто. Красавчики. Но, вот этот самый родственник, младший брат ее мужа, упросил архентиного отца дом его родителей не продавать, а сдать ему в аренду за какие-то не бешеные деньги. Деньги отец клал на мой личный счет, а потом пересылал Альваресу, вроде все логично. Но тут вот, собственно, этот родственник приподнялся на службе и из директора гимназии стал инспектором образовательной системы всей провинции, включая профессиональные учебные заведения, и ему понадобилось больше места. Вот он и спрашивает — а можно ли этот дом продать, купить на мое имя же дом побольше и эээ за вычетом разницы в цене платить аренду по-прежнему? Ну не наглец?
Архента припомнила, что в детстве матушка возила их с Эухенио к тетушке в гости. Сад… не такой уж и маленький, и крытая галерея вокруг всего второго этажа, увитая цветущими лианами.
В смысле — продать его?
Зачем продать? Еще чего!
Я умоляла, я рыдала, я подлизывалась и я обещала быть самой послушной на свете девочкой. Я напоминала, что я перенесла тяжелую травму и шумная жизнь Буэнос-Айреса меня угнетает. Я указывала на тот факт, что не буду в Сан Луисе одинока, а буду под крылышком тетиного деверя и его почтенной супруги. Я вырвала у отца этот домик и разрешение купить для дядюшки любой дворец на свои деньги, благо, что в глухой провинции недвижимость не так уж и дорога. Я скидала в три дня полную телегу книжек и сундуков с барахлом, усадила сверху Пепу с Хосе и отправила в свой новый дом. Эухенио взял отпуск на службе и отвез меня туда неделей позже.
Когда я вошла, был вечер. Во всем домике горел свет. Меня выбежали встречать — Хосе, кругленький лысый дядя Юсебио с легким маревом последних седых волос над ушами, такая же кругленькая и милая его жена, невероятная толпа прислуги, все ахали, обнимали меня и ввели внутрь. Дом пах, как Архента и помнила, воском для пола, булочками с корицей и теми огромными розовыми цветами, что оплетали галерею и ограду в саду.