– Построю. – Оказавшись на постаменте, Август какое-то время стоял на четвереньках, собираясь с силами и духом. – Все, что скажешь! Любой механизм! – Он встал на ноги, покачнулся. Теперь от ванны, наполненной смесью воды, пепла и застывшего воска, его отделяло ничтожное расстояние. Над ванной клубился то ли туман, то ли дым. Обнаженная Агния куталась в него, словно в тончайшую мантию. Как же прекрасна она была! Скольких великих мужей она уже вдохновила на свершения? Как жаль уничтожать такую красоту…
О том, что это не его мысли, напомнило острое лезвие клинка. Август как можно крепче сжал костяную рукоять. Больше не было смысла ждать. Еще мгновение – и его способность противостоять ее мороку иссякнет, действовать нужно прямо сейчас!
Август набрал полную грудь воздуха, выдернул руку с ножом из кармана, замахнулся.
У него почти получилось. Если бы все зависело только от него, получилось бы наверняка. Но он совершенно позабыл, что имеет дело не с обычной женщиной, а с паразитом, веками паразитировавшим на шкуре человечества. Очень сильным и очень опасным паразитом…
Его занесенную для удара руку Агния сжала всего лишь двумя пальцами, словно играючи. В кожу вонзились острые ногти, вспороли плоть, пустили кровь, добрались до кости. Серебряный нож с костяной рукоятью упал на каменные плиты пола. Август взвыл от боли и отчаяния. А потом его оторвали от постамента и с силой швырнули на лестницу. Он ударился затылком об одну из ступеней. В глазах вмиг потемнело. Кажется, на какое-то время он лишился чувств, потому что, когда снова открыл глаза, Агния уже снова безмятежно нежилась в ванне на звериных лапах.
– Глупец, – сказала она с тенью легкой досады в голосе. – Я готова была подарить тебе целую вечность, а ты променял мои дары… На что ты их променял, старик? На какие-то глупые человеческие условности?
– Ты бы все равно меня убила. – Он знал эту правду уже тогда, когда Агния начала с ним торг. Такие существа, как она, не способны ни на что другое.
– Убила бы. – Она кивнула, отбросила с плеч влажные волосы. – Но это случилось бы еще нескоро. И смерть твоя была бы не такой мучительной, как сейчас. Теперь вини только себя, старик.
Вот он и стал снова стариком. Жаль только, что не справился, не совладал с этой прекрасной тварью.
– От тебя будет мало света. – Агния лежала с закрытыми глазами, длинные ресницы оставляли темные тени на точеных скулах. – Но мало, это лучше, чем ничего. Какая-никакая искра в тебе до сих пор сохранилась. Я ее заберу.
– Как? – спросил он. – Как ты это делаешь? Почему они так ярко горят? Ничто на этой земле не способно на такой свет…