– Лучше?
Он закрывает глаза, качая головой в натянутой улыбке.
– Нет.
Селлина берется за воротник рубашки и тянет его к себе. Она поднимает подбородок и встречает его рот, мягко касаясь губами его губ. Дыхание Джованни теплое, он колеблется, а затем наклоняется к ней, полностью прижимая их рты друг к другу, и обхватывая ее талию.
Она приоткрывает губы. Его язык теплый и сладкий, когда он касается ее языка, и на вкус он такой же, как и на запах, – имбирный и дымный, как горячий чай или что-то другое пряное и земляное. Желая получить от него больше, она приподнимается на носочки, обхватывая руками его широкие плечи, чтобы теснее прижаться к его телу.
Когда Джованни опускает руки к ее бедрам, Селлина точно решает, что хочет его всего. Или все, что он готов ей дать. Прямо сейчас, в этом тихом офисе, скрытом от общества и ответственности. Она отстраняется от поцелуя, прислоняясь спиной к стене. Серебристый блеск ее собственных глаз мерцает, когда он наблюдает за ней своими тлеющими глазами. Он держит ее, прижимаясь лбом к ее лбу. Его голос звучит хрипло и глубоко, когда он говорит:
– Ты так чертовски хорошо пахнешь. Все, что в тебе есть, словно поет для меня.
Он тяжело вздыхает, отстраняясь от нее и потирая большой ладонью свое красивое лицо, после чего закрывает глаза.
Селлина наблюдает за ним, ее разум спокоен и решителен.
– Ты хочешь меня.
Джованни смеется.
– Это преуменьшение.
– Я тоже хочу тебя. Прямо сейчас.
Моргнув, он встречает ее взгляд.
– Здесь?
– Может, нам подождать еще столетие?
Он делает паузу и смотрит на нее, прежде чем качает головой. Его лицо завораживает, когда он смотрит на нее.
– Нет… не стоит.
Джованни кончиками пальцев тянет шелковистый материал ее платья вверх, щекоча кожу. Его большие ладони согревают ее обнаженные бедра и скользят выше: медленным, целенаправленным движением.
В его прикосновениях чувствуется осторожность, как будто он исследователь, тщательно ищущий что-то. Она находится в ожидании его открытия, наслаждаясь ощущением его рук на своей обнаженной коже.
Джованни добирается до ее бедер под платьем и делает паузу, его улыбка становится лукавой. Он проводит ладонями по ее мягким изгибам, затем хватает за голую ягодицу.
– Ты серьезно?
– Я никогда не ношу нижнего белья. – Селлина усмехается. – Я ненавижу его.
– Боже правый, – выдыхает он. – Никогда?
Она поднимает подбородок, чтобы быстро чмокнуть его в губы.
Целовать его полные губы, ощущать руки этого мужчины на своей коже – это самое чудесное, что только могло происходить с Селлиной. Ее тело жаждало Джованни.