Сообщил, что пять поколений его предков состояли в гильдии поваров; дед и отец — были известными в городе пекарями («Наш хлеб весь город знает!»). Но он и его младший брат нарушили семейную традицию. Младший служил в городской страже. А сам наследник нашёл своё призвание в работе с кистями и красками. Его дети тоже не проявляли желания по примеру деда «дышать пропитанным мукой воздухом и возиться с тестом».
Прежде чем озвучить цену унаследованному от отца имуществу, Потус-младший устроил мне экскурсию по дому. Провёл по жилому второму этажу: сообщил, что вся расставленная по комнатам мебель входила в стоимость предприятия. Познакомил меня с расположением погребов и кладовок. Похвастался «всего лишь десять лет назад» обновлённой крышей. Ну и, конечно, показал саму пекарню — заваленную мешками с мукой, мисками и кадками.
Не знаю, как выглядели изнутри пекарни в моём прошлом мире, но просторный зал кондитерского цеха покойного мастера Потуса поразил меня лишь размером печей: таких больших мне раньше видеть не доводилось. А в остальном — увиденное стало своеобразным гимном ручному труду. Ни тебе замысловатых приспособлений, ни умных механизмов. Всю технику в пекарне заменял улыбчивый кудрявый паренёк — Полуша.
Полуша показался мне эдаким простоватым рубахой-парнем: совсем ещё молодой парнишка — на пару лет младше меня нынешнего, с широкой белозубой улыбкой, открытым взглядом небесно-голубых глаз и без признаков лишнего интеллекта. Я посмотрел на его мускулистые руки с сардельками-пальцами, на толстые ноги и широкие плечи.
«Хоть впрягай парня в повозку вместо лошади, — подумал я. — С таким работником механизмы в пекарне мне и не понадобятся. Подниму-ка я парню зарплату вдвое. Чтобы не сбежал. Где я другого такого красавца-силача найду? Не самому же мне корячиться на этой кухне. С моим тщедушным тельцем я тут много не наработаю. Уже после первого замеса теста протяну ноги. Зарядку что ли начать делать по утрам?»
«Займитесь выпечкой хлеба собственноручно, юноша, — ответил профессор Рогов. — И уже через месяц-два заметно окрепнете. Взгляните на эти мешки с мукой. Чтобы ворочать такие, вам понадобится хорошо развитая мускулатура».
Я посмотрел на сваленные у стены мешки — килограмм по пятьдесят каждый.
Мысленно произнёс:
«Нет уж, спасибо. Любому физическому труду предпочитаю зарядку. А любому тесту — молодые женские тела со вторым или третьим размером груди».
Я взглянул на белозубого Полушу.
Пекарня без этого улыбчивого паренька сейчас для меня не стоила и гроша.
Поинтересовался у него, останется ли он здесь работать, если новым владельцем предприятия стану я. Сразу уточнил, что повышу ему зарплату — парень расцвёл от счастья. Он заверил меня, что с радостью продолжит трудиться. Сказал, что эта пекарня давно уже стала для него домом. Оказалось, что он и живёт здесь — в той единственной комнате, куда меня не повёл Потус-младший.