— Что нужно? — неприветливо буркнула она, огромными усилиями вернув, наконец, видимость былого равновесия.
— Честно, или по взрослому? — спокойно спросил мужчина, в который уже раз проигнорировав ее явно неприветливый тон, — кстати меня Владимир Святославович зовут.
— Мне все равно, — убеждая самое себя, быстро ответила девушка.
— Хорошо. Итак?..
— Ну… Давайте честно, раз уж обещались… — неуверенно произнесла Катенька.
— Тогда мне нужна твоя помощь.
— Ха!.. В чем? — сказала Катенька удивленно, обведя рукой палату. — Чем я могу вам помочь? Я в дурдоме, если вы заметили.
— Это, как раз, вопрос поправимый.
Владимир Святославович указал тростью на кровать, на которой Катенька с удивлением обнаружила папку тисненой кожи, которую, по всей видимости, мужчина мимоходом бросил туда, проходя к подоконнику.
— В этой папке документы, подтверждающие твою невиновность в покушении на убийство сотрудника, и приговор суда высшей инстанции, утверждающий этот факт. Там же необходимые документы, определяющие твою вменяемость и отменяющие, как не соответствующее действительности, заключение прежней судебно-медицинской экспертизы. Так что ты здесь ненадолго.
Сказанное было чудом. Тем самым чудом, которых, как убедила Катеньку жизнь, не бывает. Чудом настолько нереальным, что она отказывалась в него верить, ибо в случае, если это был лишь жестокий розыгрыш, она могла его не перенести. Подавив всплеск радости, грозившей затопить ее полностью, Катенька, приложив максимум усилий к тому, что бы ее голос не дрожал, сказала:
— Но, если я откажусь помочь, то документы так и останутся в папке? Ведь не бывает, что бы не было «но»?
— Нет, в любом случае они твои, — спокойно сказал Владимир Святославович.
Услышав ответ, она почувствовала не радость, не облегчение даже, напротив, именно сейчас ей стало действительно страшно. Она вдруг с удивлением поняла, что хочет жить как все нормальные люди, со своими радостями и горестями, победами и поражениями, что может и должна вернуться в эту жизнь полноправным участником. Сейчас даже детский дом казался ей раем по сравнению с кошмаром, вцепившимся в нее мертвой хваткой. Теперь между нею и этой жизнью был один шаг, расстояние до лежащей на кровати папки. Тем страшнее было сделать этот шаг. Слишком велики были ставки.
— На шею со слезами благодарности кидаться не обязательно? — язвительно буркнула девушка, из последних сил стараясь остаться на месте и не броситься к кровати, что бы посмотреть, что же там действительно в этой злополучной папке.
— А ты злая, Котенок.