Константин Скалас выглядел слегка потрепанным и удивленным, словно только что переспал с супермоделью и торопливо пришел на церемонию.
Когда она подошла ближе, сжимая в руках белые гардении, Бальтазар и священник уставились на нее с разной степенью оценки. Константин только ухмыльнулся.
Кендра напомнила себе, что она хочет получить удовольствие от свадьбы, поэтому лучезарно улыбнулась всем троим мужчинам.
– Невеста в белом, – мрачно пробормотал Бальтазар, взяв ее за руку, но не нахмурился. – Будем надеяться, что Бог не покарает нас прямо сейчас.
– Сегодня наш ребенок станет законным, Бальтазар, – ответила она, улыбаясь ему. И бойко прибавила, когда он хмуро посмотрел на нее: – Давай порадуемся этому.
Церемония проводилась на греческом и английском языках. Новобрачных трижды благословляли. Константин трижды обменивал у них кольца. Были свечи и венцы, соединение рук и тройной церемониальный обход вокруг алтаря.
Кендру не могли не тронуть древние слова и традиции. Как ни странно, свадьба, которой она не хотела, подарила ей надежду.
Она держалась за эти ощущения, когда все закончилось. Бальтазар и его брат куда‑то ушли. Панайота сунула ей в руки небольшой мешочек с куфетой – засахаренным миндалем – и ушла вместе со священником.
Кендра провела первые минуты в качестве жены Бальтазара Скаласа в красивом платье с гардениями и засахаренным миндалем в руках одна у алтаря. Не желая отказываться от незаслуженной надежды, которая пронизывала ее, как ветерок.
Подойдя к перилам, она посмотрела на темно‑синее Эгейское море. Она не знала, как долго простояла там, но сразу почувствовала, когда вернулся Бальтазар. Его задумчивая, потрескивающая энергия окутала ее, словно он приносил с собой бурю, куда бы он ни пошел.
– Должна признаться, – сказала она, не глядя на него, когда он приблизился к ней, – я думала, что буду чувствовать себя иначе.
– Ты должна чувствовать себя иначе. Ты больше не Коннолли. – Он произнес эти слова так, будто фамилию Коннолли носили крысы. – Ты Скалас.
Они оба стояли и смотрели, как вертолет поднимается в воздух с площадки, унося с собой Константина и невеселого священника обратно на материк. Еще долго после того, как шум вертолета затих, они оставались у свадебного алтаря.
Наконец Кендра повернулась и взглянула в неприветливое лицо своего мужа. У нее на пальце было два тяжелых кольца, доказывающих ее замужество. Более того, она вынашивала его ребенка.
Она старалась удержать ощущение надежды. Но она не понимала, как можно чувствовать связь с этим мужчиной, не видя ни намека на желание сблизиться на его суровом, отстраненном лице.