– Были, но никто из них долго не продержался. – Голос Ангелоса был отрывистым, взгляд замкнутым. – Надеюсь, что новая няня будет лучше.
– Почему они здесь долго не задерживались? – спросила Талия с любопытством. София не выглядела трудным ребенком, а остров был похож на райский уголок. О такой работе можно было только мечтать.
Ангелос пожал плечами:
– Им не нравилась эта обстановка. Но вы все время спрашиваете меня, мисс ди Сионе, однако это я пригласил вас на ужин, чтобы самому задать вам вопросы.
– А я думала, что мы просто болтаем, – непринужденно ответила Талия, но даже подобие улыбки не мелькнуло на его лице. Она наколола на вилку огурец. – Тогда спрашивайте, – сказала она с решимостью, которой у нее совершенно не было. Ей совсем не хотелось, чтобы Ангелос Мена расспрашивал ее. По крайней мере, сейчас. Талия не знала, что ему отвечать. Она терпеть не могла лгать, но откровенность сейчас была невозможна. – Однако сначала, – добавила она, – выполните одну мою просьбу. Пожалуйста, зовите меня Талией.
Салат едва не застрял у нее в горле, когда Ангелос ответил ей тихо и холодно:
– Хорошо, Талия. Я хочу спросить вас, зачем вы приехали в Афины и явились ко мне в офис, если вы явно не хотели устраиваться няней?
Талия закашлялась. Ангелос налил ей бокал воды, однако смотрел на нее без всякого сочувствия.
Сделав несколько глотков, она прекратила наконец кашлять.
– Простите, – выдохнув, проговорила она.
– Вы не ответили на мой вопрос. – Глаза его сузились, губы сжались. Он скрестил руки на груди. Вся его поза выражала недовольство.
Талия сосредоточенно склонилась над салатом, чтобы успеть придумать ответ. В чем ей стоит признаться? Она инстинктивно чувствовала, что, если она скажет ему всю правду о том, зачем приехала в Грецию, он сразу же посадит ее на вертолет и отправит обратно. И голова ее будет кружиться с такой же скоростью, как и пропеллеры вертолета.
Но на самом деле она не хотела уезжать отсюда. И не только потому, что хотела найти книгу своего деда, но из‑за Софии тоже. Она уже поняла, какой одинокой и изолированной была здесь жизнь этой девочки, окруженной одним лишь взрослым персоналом.
Такой же, как и ее жизнь.
При этой мысли Талия вздрогнула. Ей стало не по себе. Она не считала себя ни изолированной, ни одинокой, ведь у нее была работа, а также дед, с которым она общалась. Может быть, София была здесь счастлива – так же, как она была счастлива в поместье своего деда… Но Талия все равно не знала, что ответить на вопрос Ангелоса.
– Талия? Я жду.
Она рассеянно взглянула на Ангелоса. Положив свою вилку, он уперся руками в стол и смотрел на нее неумолимым взглядом. Этот мужчина был явно раздражен, но даже тогда, когда карие глаза его сверкали от злости, он был невероятно хорош собой. Талия не могла не заметить, что подбородок его и щеки были красиво очерчены, а кожа была тепло‑оливкового цвета. Если бы он хоть раз улыбнулся, она могла бы влюбиться в него.