Я же решила купить его без ведома Марко. Возможно, мы все еще могли остаться друзьями, он все еще мог быть моим парнем, но для меня настало время двигаться дальше. Я решила разорвать отношения, пока они не стали еще хуже, чем теперь. Эллен рассталась со своим мужем и спустя некоторое время согласилась приехать ко мне в Лейден. Мы, собрав все свои накопления, пришли в банк и в апреле переехали вместе в новый дом.
Однажды вечером мы смотрели телевизор. Там показывали очередной сюжет о школьном учителе – гее, которого преследовали марокканские дети. В последнее время такие вещи в СМИ попадались все чаще и чаще. В продолжение сюжета показали имама, одетого в традиционные одежды. Он говорил перед камерой по-арабски, что гомосексуализм – это заразная болезнь, которая может передаться и школьникам. По его словам, это была настоящая угроза человечеству.
Я помню, как тут же вскочила со словами: «Какой же он дурак!» Сомалийка во мне привыкла к такому отношению к данной проблеме, но вот голландка была возмущена. Я тут же села, написала статью и отправила ее в «NRC Handelsblad». В ней я высказалась о том, что подобного мнения о гомосексуалистах придерживается не только один этот имам. Такой подход свойственен исламу в принципе. Тот, кто хоть раз был в клинике, где делают аборты, мог прекрасно видеть, что мусульманские правила сексуальной жизни приводят лишь к страданиям. Это был очень внезапный порыв возмущения.
Статья была переделана в короткое письмо, написанное хорошим, политкорректным языком. Но это был мой первый политический выход.
Мы с Эллен почти два месяца занимались ремонтом. После мы в полной мере вернулись ко всем радостям жизни – устраивали вечеринки и праздничные ужины. Эллен переживала период религиозных исканий. Она никак не могла решить, к какой же церкви ей присоединиться. А мы с Марко подумывали о том, чтобы вновь сойтись. Это было время встреч с друзьями, время независимости и просто очень счастливое лето.
Я начала работать 3 сентября. Главный офис Лейбористской партии находился в небольшом здании, а я была всего лишь младшим научным сотрудником. Моим первым заданием стало исследование по иммиграции, которое казалось мне одним из самых важных вопросов, которые только стояли перед Голландией в XXI веке.
Я рассматривала не вопрос ислама, а изучала миграцию, ее причины и последствия для общего благосостояния государства, если поток беженцев не прекратится. Должна ли Лейбористская партия поддерживать закон о миграции?
Голландия, разумеется, хотела сохранить свое благосостояние, и единый подход ко всем был просто невозможен. Следовало вводить какие-то ограничения на въезд, но вопрос – какие?