— Извините, мне надо идти. Я у вас уже семь часов, у меня ведь дома — семья, я — после суточной вахты, я просто больше не в состоянии продолжать этот разговор. — Ошущение полета «по-достоевски». Я подымаюсь. — Все равно я вам смогу ответить только одно: я не могу отказаться.
— Если ты сейчас выйдешь из кабинета, то я пущу в ход вот эти документы, я знаю, с кем имею дело, и, как видишь, запасаюсь уликами. — Панч выдвигает один ящик — на дне услужливо распростерся «акт». Выдвигает другой ящик — «акт» с иной конфигурацией абзацев. Я подступаю. — Нет, читать тебе их ни к чему. Хочешь — иди, но потом, когда ты придешь сюда, ко мне, и будешь меня просить о милости, я тебе напомню, как ты ушел, не дав согласия на мою просьбу.
— Но я же написал вам объяснительную в первый час нашего диалога. У меня дома нет телефона, сыновья с ангиной, теща с трудом ходит, жена на работе — мне действительно необходимо идти. — Палец властно подминает клавишу селектора. Приглашен Дитя. Услужливый мальчик-старуха исчезает с бумажками для сбора подписей. Сокрушенно опускаюсь на стул. — Диктуйте.
— Если ты так боишься чьих-то мнений, можешь написать, что ты в тот день опоздал на работу и травма произошла до прихода на судно. — Панч откидывается и соразмеряет возможность рецидива непокорности. — Минута, и ты свободен, поедешь к своим очаровательным малышам. Ты умный человек и понимаешь, что я мог в девять утра пустить в ход бумаги против тебя, а я трачу целый день на то, чтобы спасти тебя для тебя самого и для твоей семьи! Хотя мы с тобой сейчас в разных лагерях, я до сих пор считаю, что ты еще не настолько испорчен, чтобы на тебе ставить крест.
— Я искренне благодарен вам за доброе отношение и участие, но я все-таки не могу отказаться. — Рву лист и сую в карман. — Вы правильно сказали, что в моем деле задействовано много разных людей. Как они расценят мой отказ?
— Ну что же. Я давно проанализировал все обстоятельства твоего дела и убедился, что твоя травма всего лишь наживка для развертывания какой-то кампании. Сегодня я не сомневаюсь — за тобой кто-то стоит. Ты бы не решился морочить мне девять часов голову, если бы не имел союзников. Так вот я предлагаю: откажись от этих людей. Они же тебя просто используют! Им наплевать на то, что с тобой станет потом. — Передо мной традиционный финал детектива: поиск ахиллесовой пяты и усердное ее щекотание. Неужели он верит, что я хотя бы всерьез подумаю о варианте отказа? — Если тебе надо позвонить им — позвони. Я даже удалюсь из кабинета. Если ты их боишься, дай мне их телефоны — я сам позвоню. Ты представляешь, в какую лужу их посадишь, если от них откажешься? Для них ты сейчас — единственный козырь!