К детям она очень пристает, придирается, все время кричит на них, обзывает обидными словами: дегенерат, выродок, паразит, скотина, свинья, онанист, идиот, кретин, дебил, болван, морда, уголовник, сволочь, ублюдок, висельник, дубина, осел, сифилитик, недоносок, гадина, оборванец, мурло, проходимец, чучело и т. д. и т. п., что процитировать уже невозможно. Все время угрожает им колонией, расстрелом (за что?). Мне постоянно устраивает скандалы, а два раза даже стукнула — один раз табуретом, другой раз — веником. Свидетельнице Невенчанной, когда та попробовала заступиться, выкрикнула: «Три копейки цена такому свидетелю». (Невенчанная плохо видит, она инвалид первой группы по зрению.) Мать мою почти каждый день доводит до слез.
Старший сын Сергей очень переживает и за нас, и за себя, но сдерживается, и ему в голову не могло прийти ударить старую женщину. Мне сказали, что она пожаловалась на него, но нам она этого не говорила, так что про такое обвинение мы услышали впервые.
Мы стоим на очереди и мечтаем о том дне, когда выедем из этой квартиры; нельзя ли это как-то ускорить и расселить нас. Сколько можно так жить?
К заявлению в Домовой комитет гражданки Осталовой А. П.
Я, Финзен Луиза Кнутовна, сообщаю следующее.
1) Узнав, что Мариана Олафовна вернулась из дома отдыха, я пришла ее навестить. Оказалось, что М. О. простудилась и вынуждена лежать в кровати, во избежание осложнений. Когда я сидела около ее кровати, в комнату вошла Анна Петровна и спросила меня, сколько я еще пробуду. Я спросила: «А сколько надо?» А. П. ответила: «Я сейчас вынуждена на некоторое время уйти. Сергей спит, больше из нашей семьи дома никого нет, и я вас очень прошу накормить и напоить мою маму». Прошло некоторое время (сколько, я не знаю, на часы не смотрела). В передней был слышен шум, и Мариана Олафовна попросила меня выйти и узнать, в чем дело. Я вышла в переднюю и увидела полную женщину в переднике, которую я не знаю, и тут же был сын А. П., Сергей, который сказал, что женщина эта его разбудила. В чем дело, я так и не узнала. Потом, когда вернулась домой А. П., она пришла и сказала Мариане Олафовне, что из квартиры, которая под этой, приходила женщина и сказала, что у них залило водой ванную, и начались предположения — кто это мог сделать? М. О. лежала, Сергей спал, А. П. не было дома. Сергей заявил, что он видел, что у Ларисы Львовны была мокрая голова. Я этого не видела, только слышала об этом.
Хочу добавить, что когда это дело разбиралось (не в моем присутствии), мне сообщили, что «виновницей» оказалась я. Если я и мыла руки в ванной комнате, то никак не над ванной, а над раковиной, которая специально для этого сделана, ванная же существует для принятия ванн, да и физически нагнуться над ней мне было бы трудно из-за больной спины.