Софью Алексеевну навещает ее ученица Фаустина Мироновна. Она следила за миграциями учительницы и теперь регулярно наведывается, сообщая свои новости. Фаустина малого роста. В очках. Лицом — сморщенная свеколка. Обнимает Софью. Целует. Долго беседуют. Вспоминают прошлое. Рассказывают, как у кого из учеников Осталовой сложилась жизнь. Учительница, судьбу очередную дослушав, удивленно приближается к Фаустине: «Умеруа?» Ученицу удивляет, что, сказав что-либо, Софья повторяет фразу как бы про себя, шепотом тихим, но слышным.
Обои порваны. Лоскуты их поникли увядшими лопухами. За теперешними обоями — другие и третьи, так до семи пород бумаги друг за дружкой впритык. Чем старше они, тем тяжелее рисунком и цветом, словно создать желали некую надежность. Иллюзию. Штукатурку скребешь пальцем — неприятно. Все равно колупаешь и на ноготь смотришь. Под ним — мел.
В стене — щель. В ней — клопы. Ногтем их не зацепишь. Лучше всего иголкой. Самой крупнокалиберной из набора. Клопы — бедствие. Неимоверно расплодившиеся, пикируют они со стен и потолка. Ловишь их ночью, давя набрякшее твоей кровью тельце. Нюхаешь палец — резкий, сладкий запах, запоминающийся. На простынях от ночной расправы — красные пятна. Словно от ягод.
Не выдержав, Осталова устраивает ночную облаву. Заспанные, раздраженные, пересекают женщины комнату с тапками в руках. В ночных рубашках они как два колокола. Кровопийцы семенят, пытаясь спастись, к щелям. Оттуда их выскребают шпильками. Женщины палят вампиров зажженными спичками. Братья тоже встают (какой тут сон!) и как два карателя безжалостно истребляют вурдалачьи семьи.
Мать и сестра представляются мальчикам гигантами. Бюсты их, бедра, особенно бедра, просто притягивают своей обширностью. Выразительностью. Обняв маму за талию, щекой прижимаешься к ее бедру, и мир становится надежней. Обожая спать в маминой постели, сыновья закидывают ногу на ее таз и засыпают. Анна любит, когда мальчики чешут ей спину. Почесав, они просят того же от нее. Найдя угорь на спине, Дима спрашивает Осталову, можно ли его выдавить. Она предполагает последствием этой процедуры — рак. Мальчик не верит в такой кошмар и, получив согласие, заботливо выдавливает из ее спины паразита, сине-черная голова которого выстреливает первой, а затем бело-желтый стержень, что вместе напоминает червя, обитающего в ягодах малины.
Телевизор, экран которого с ладонь Анны Петровны, безукоризненно гипнотизирует братьев своей серо-голубой жизнью. С непривычки трудно определить, что для чего является фоном: пулеметные очереди машинок — телевизору или, наоборот, «Катин» Бах — тети Сониной декламации, или — наоборот. Мальчики же смотрят телевизор в любом распределении шумовых эффектов.