Оставив взбудораженный удивительными событиями Шамар позади, мы перебрались на пароме на противоположный берег Тайбора и поехали на Полуночный Восход, в сторону мрачной темно-синей полосы немедийских гор, отделявших Аквилонию от соседнего великого королевства. Гвайнард, как и решили вчера, присоединился к нашему отряду — Конан приказал графу Вилькону выдать месьору охотнику запасную форму «Черных Драконов» без знаков различия, чтобы Гвай не слишком выделялся среди остальных путников, да и сам переоделся в облачение легата гвардии — черный колет с серебряным шитьем. Теперь мы выглядели как обычный гвардейский гран-платунг. Картину портили только я и Зенобия, к «Драконам» никак не принадлежащие, а посему одетые в статское платье. Королева выбрала темный костюм охотницы-амазонки, а мне пришлось таскать скромное дворянское блио без всяких украшений кроме небольшого герба баронов Лингена — инкогнито приходилось ревностно соблюдать даже после блестящего провала в Шамаре.
Первая половина дня, вплоть до краткого отдыха в придорожной таверне прошла на диво спокойно — лошади шли размеренной привычной рысью, мы разговаривали, выслушивали воспоминания Гвайнарда и Конана об их приключениях в Бритунии, спорили о магии, как темной так и светлой и любовались суровыми пейзажами предгорий. Встречных путников было немного, никто раздражающе не орал «Да здравствует король!», поскольку монарший штандарт благоразумно решили не доставать.
Места тянулись диковатые — вековой лес, редкие деревеньки лесорубов, быстрые речки, стекающие с Немедийского хребта, редкие придорожные столбы. Мы благополучно миновали развилку (поедешь налево — попадешь в городок Таброний, направо — в замок Ройл) и решительно направили лошадей к горам. Лесные животные человека почти не боялись, олени и лоси запросто пересекали дорогу перед отрядом, один раз в чаше промелькнула бурая шкура медведя, тявкали волки. Словом, обычнейшая картина аквилонского захолустья. Любопытно, почему маркграф Ройл почти никогда не покидает эти угрюмые и малонаселенные земли? Столь блестящему дворянину можно было бы жить и в городе…
Самое применимое слово к маркграфу — «очень». Очень богат. Очень родовит. Очень умен. Очень влиятелен. В его жилах течет кровь не только Первых Королей, но и самого Эпимитриуса, в числе прямых предков тоже есть монаршие особы — аквилонский государь Аэций Меченосец и немедийский король Гуннар IV.
Людям несведущим надо объяснить разницу между простым графом и графом марки. Графский титул — четвертый в дворянской иерархии Аквилонии. На верхней ступеньке стоит король, потом великий герцог, за ним герцог обыкновенный, а уж потом граф. Соответственно устроен и принцип вассалитета — тот кто стоит ступенью ниже, подвассален более высокому сюзерену, который в свою очередь подчиняется следующему, и так далее. Маркграфы же подчиняются только королю, как и великий герцог. Без всяких промежуточных ступенек. Маркграфства — это маленькие королевства в королевстве. Их владетели сами управляют землями, издают свои законы, пользуются правом суда и платят в казну минимальный налог. Всего в Аквилонии есть три маркграфства, образованные еще во времена Первых Королей.