— Теперь давайте паспорт и пакетик с продукцией.
Тамара вытащила из сумки требуемое и передала их мужчине. Тот посмотрел на пакет, открыл паспорт, взглянул на Тамару, сравнивая фото с оригиналом и удовлетворенный осмотром сказал:
— А теперь погуляйте часика три по городу и приходите сюда снова за паспортом. Кстати, Вы снова будете брать порошок?
— Ой, чуть не забыла, ну конечно же буду.
— Ясно, тогда возьмем. А теперь идите, — мужчина улыбнулся Тамаре.
Тамара наспех завернула нехитрый завтрак, схватила Димку, который с чисто детским любопытством, во все глаза, смотрел на настоящего разведчика и вышла быстрее из сквера. Через несколько минут она вспомнила, что не показала за кем она заняла очередь и не получила расписку за паспорт. "Возвратиться? А зачем? Если что, скажу что потеряла паспорт, а очередь — сами виноваты", — и счастливая Тамара с шестистами гривнами в кармане отправилась гулять по городу.
— Порядок, — сказал Кедров, усаживаясь за руль своего "Опеля".
— Поверила? — спросила Настя, сидевшая на переднем сидении.
— За четыреста гривен на халяву девяносто процентов населения Украины скажет, что их президент то ли Мазепа, то ли Клинтон, а о Кучме они и слыхом не слыхивали. А тут ты о такой мелочи спрашиваешь. Ну что, иди занимай очередь, — Володя открыл паспорт, — Тамара Прудникова.
Через полчаса Володя и Настя сидели у него дома и Настя, с помощью косметики, пыталась хоть как-нибудь сделать свое лицо похожим на фотографию в паспорте.
— Ты бы хоть приблизительно выбрал лицо, похожее на мое, — Настя стояла перед зеркалом в прихожей и что-то там колдовала со своими глазами.
— Сударыня, Ваше лицо единственное и неповторимое, — Владимир, закончив возню с пакетиком, который передала ему пятихатская Тамара, стоял позади девушки и смотрел на ее манипуляции.
— Я же не говорю о полном сходстве, а так, в первом приближении.
— В первом приближении и лицо небритого бомжа подошло бы, все ж таки не обезьянье.
— Если это комплимент, то весьма сомнительный.
— Ну что ты, Настя. Просто я хотел объяснить тебе, что я подразумеваю под первым приближением.
— Ну и как далеко мое лицо отстоит от первого приближения, позвольте у Вас полюбопытствовать?
— Не знаю.
— Ну Вы хам, сударь. Сказал бы для приличия, что очень далеко или еще что-то в этом роде, а то: "Не знаю".
— Настенька, я действительно не знаю. Наука с такими громадными числами еще не сталкивалась.
Девушка обернулась, посмотрела на Володю и улыбнулась. А Кедрову все больше и больше хотелось положить свои руки на эти женские, притягательные своей хрупкостью и мягкостью, плечи, поцеловать тоненькую, милую шейку и уткнуться носом в копну светло-русых волос и забыть обо всем на свете. Что бы не искушать себя дальше он отступил от девушки, прошел в гостиную и включил телевизор.