Днепропетровск. Пятница, 14 августа.
В семь «Газель» стояла на улице Минина, рядом с серебристым "Опелем".
— Итак, повторим еще раз, — владелец «Опеля», устроившись в кабине «Газели», проводил последний инструктаж. — Сейчас мы подъезжаем к дому и ты ставишь машину, где я тебе показал. Я в своей машине буду от тебя в метрах пятидесяти. Переднее стекло у меня будет опущено. Двигатель не глуши и смотри на подъезд, который я тебе показывал. Если оттуда выйдет женщина, сразу смотри на меня. Если это она, я брошу через окно окурок сигареты. Вот тогда и действуй. Понятно?
— Понятно?
— Понятно.
— И еще раз напоминаю — только напугать, хорошо напугать, не более. Ни дай бог чиркнеш ь.
— Будь спокоен. Проехать близко от человека — это даже не ДТП, а сбить — это тюрьма. А я в тюрьму не хочу. Так что будь спок.
— На, держи остальные деньги. После этого больше не встречаемся. А теперь по машинам.
Свой «Опель» водитель припарковал в метрах тридцати от подъезда, откуда должна была выйти женщина. В метрах тридцати, только с другой стороны стояла, заляпанная грязью, «Газель». Грязь была везде — на кузове, на дверях и самое главное на регистрационных номерах.
Ирина Николаевна, как обычно, вышла из квартиры за час до работы. Сорок пять минут неспешной ходьбы и останется еще пятнадцать минут, чтобы спокойно зайти в отдел, сесть за свое рабочее место и потрепаться с подружками по работе. Женщина нажала кнопку вызова лифта. В лифтовой шахте, где-то внизу, громыхнуло и лифт стал подыматься наверх. "Быстрей бы отпуск. Заберем дочку от бабушки и в Ялту. Путевки уже куплены. В Ялте хорошо. По крайней мере, в том году было хорошо. Мне даже больше понравилось, чем в той же Турции. Сервис почти такой же, так зато дешевле и везде русская речь".
"…Надеюсь, что и на этот раз Ирина Николаевна вовремя выйдет из подъезда. Не закуривать же мне вторую сигарету. Черт, никогда не курил, а тут на тебе, пришлось. Лучше б я условился с этим водилой из «Газели», что я ему фарами мигну. Нет нельзя. Кто-нибудь увидит и если что случиться с нашей дорогой Ириной Николаевной Ромашкиной, могут связать меня с водителем «Газели». А так пойди докажи, что выброшенный окурок — это условный знак. Не докажешь".
…Подъехал лифт. Женщина села и нажала кнопку первого этажа. "А сколько еще так будет продолжаться? А не дай бог лопнет эта «Вега-Космет»? Что тогда? А лопнет же. Рано или поздно лопнет. Другого исхода здесь не бывает". Женщина зябко поежилась. "А будь, что будет. Имущество на мне. Илья? На то он и мужчина, чтобы выкручиваться". Лифт остановился на первом этаже и выпустил пассажирку. "А лучше б я вышла замуж за Кедрова, — неожиданная мысль пришла в голову женщине. Ирина Николаевна от неожиданности даже остановилось в дверях подъезда. — Но кто же думал, что Володька так раскрутиться. После того, как Илья подставил его, казалось, на нем можно было ставить крест. Да и папа так ей тогда и сказал. Не угадал папа, не угадала я. Да, не на того поставила. Ну да ладно, что было, то прошло. Кедров, Володька Кедров, романтик, юморист остался в прошлом. И чего это о нем вспомнилось?"