Немножко оправившись от шока, быстро выработал концепцию из нескольких пунктов.
Пункт первый. Не виноватая я, вы сами, сволочи, меня сюда затащили. Меня замордовали враги, а после смерти, черный ворон, притащил мою душу сюда, теперь мучаюсь в неволе, душа к Богу попасть не может.
Пункт второй. Где моя земля, не знаю. За реками, за морями, как найти ее, еще не разобрался.
Пункт третий. Если об том, что я рассказал, кто-то прознает, то нам, а Богдану особенно, будет очень худо. Поэтому все должны молчать как рыбы на берегу. В воде, рыбы, оказывается, непозволительно много болтают. И всем нужно говорить, какой наш Богдан, умница и герой, причем всегда таким был, просто некоторые глупые личности этого раньше не замечали.
Не успел, перевести дух после напряженной мыслительной деятельности, как Богдан, начал выталкивать меня наружу, посылая смысловые импульсы, которые можно было понять так, "Я все уладил, я молодец. Иди поговори с мамой, она хорошая".
Мать сидела рядом на лавке, обняв Богдана за плечи, по ее щекам котились слезы. Мне не хотелось затягивать этот разговор, поэтому, отодвинувшись от нее, посмотрел ей в глаза, пытаясь вложить в этот взгляд немного теплоты. Надеюсь, что мне это удалось. Мать отодвинулась, и взглянула мне в глаза. Странно, но в ней не было страха, холодно и внимательно она смотрела в глаза, пытаясь увидеть что-то важное.
– Кто ты?
– Разве Богдан, не рассказал тебе, кто я?
– Я хочу, услышать от тебя.
– Ты хочешь? А почему ты не спросила, кто я, девять дней назад, перед тем как затягивать мою душу, в это тело? Ты меня спросила, хочу ли я этого? Ты знаешь лишь то, что ты хочешь, а почему ты не спросишь меня, что я хочу?
– Я не знала, что так получится…
– Не ври, разве колдунья не предупреждала тебя?
– Она не колдунья, она знахарка.
– А какая разница. Если ты камень, назовешь хлебом, он мягче не станет. Я не хочу с тобой вражды, женщина. Ты одна, теперь знаешь обо мне. Но я, тебе, ничего не должен. Должна ли ты, мне, что-то, решай сама, я тебе все долги прощаю. Ты мать, ты спасала своего сына. Требовать от тебя, чтобы ты думала о ком-то еще, глупо. А теперь скажи мне, что ты хочешь. Не надо ходить вокруг да около.
– Я ничего не хочу от тебя. Я просто хотела расспросить тебя, кто ты, чья душа живет вместе с моим сыном. Разве я многого прошу?
– Если бы ты просила, я бы тебе уже ответил.
– Прошу тебя, Христом Богом, расскажи мне кто ты, и что у тебя на уме?
– Меня убили девять дней назад, женщина. Не без вашей помощи, я очнулся в теле Богдана, а моя душа, в рабстве у него. Ты не можешь себе представить, что это значит. Он может меня, как куклу, вытащить, и посадить разговаривать с тобой, а захочет, засунет обратно в сундук, закроет, и забудет до скончания жизни.