Агент по правде не был таковым. Это был человек немного обязанный Владу, а потому считающий своим долгом иногда бескорыстно помогать ему. Сфера деятельности этого человека была такова, что его услуги могли потребоваться Владу очень редко, практически никогда. Но тем не менее они периодически встречались и за чашкой кофе обсуждали различные темы, после чего расставались вполне довольные друг другом.
Так и теперь. Они встретились в кафешке на четвертом этаже нового универмага на Виру. Взяли по чашке капуччино, по куску торта и сели на балконе. Вид, открывающийся с их места нельзя было назвать красивым, в основном потому, что очень высокий парапет не давал должного обзора: было видно только небо, а если приподняться, то и верхушки крыш. Верхушки были черепичные, красные, и выглядели новенькими.
Торт оказался очень вкусным, и Владислав не заметил, как съел его. После этого он откинулся на спинку стула, пригубил кофе, оказавшийся на вкус водянистым, и приступил к разговору.
- А скажите мне, милейший Удо Иванович, что за слухи и сплетни ходят среди вашей братии? - Спросил он, поднося чашку с кофе к самому носу и втягивая его аромат: в воздухе витал легкий, но отчетливый запах формалина. Не удивительно, ведь его собеседник имел профессию не часто встречающуюся: он работал гримером. В морге.
- Вы хотите услышать что-то конкретное, или еще не знаете, что ищете?
- Пожалуй, второе. Хотя, я могу немного конкретизировать свой интерес. Не встречались ли вам, или вашим коллегам, какие-нибудь необычные раны? Что-нибудь экзотическое. Не запротоколированные причины, вызвавшие их, а сами раны, такие, что не часто встречаются, или не встречались вообще?
- Хороший вопрос. - Удо Иванович тоже откинулся на спинку стула. - Надо повспоминать. Особенно, если забыть о причинах смерти, а сконцентрироваться исключительно на ранах.
- Я вам еще уточню. Меня интересуют случаи, когда смертельные раны были нанесены, или могли быть нанесены, чем-нибудь колюще-режущим. Или рубящим.
- Так проще. Я вот тут совсем недавно голову пришивал. Хорошо заплатили, очень хорошо. Работа не очень сложная, особенно стараться не надо было, срез шел очень низко, почти на уровне плеч, так что шов маскировать не пришлось, легко закрывалось воротником...
- Извините, Удо Иванович, - Владислав сглотнул полезший было обратно торт. - А нельзя ли без таких подробностей? А то я не имею вашей закалки.
- Да, конечно, - Удо Иванович улыбнулся с легкой снисходительностью, - извините. Да, возвращаясь к вашему интересу. Меня поразил сам срез. Понимаете, очень ровный. Как будто гильотиной срезали. Ни одной разорванной ткани, все именно разрезано, как большим и очень острым скальпелем. Или чем-то колюще-режуще-рубящим.