Я медленно опустилась на диван и бессмысленно уставилась на свои руки. Боже, не исключено, что Джон и самом деле жив, ищет меня и, вопреки утверждениям Ахмеда Рашида, остался мне другом. Но Джон ведь встречался с толстяком, и как он оказался на полу без сознания?
У меня снова разболелась голова. В этом темном деле все так запутано! Хорошо, что у меня не было сомнений, кто я такая. Я даже не знала, какой сегодня день. Меня охватило отчаяние — я была удручена своей беспомощностью и невозможностью действовать. Мне хотелось держать нить событий в своих руках, но я потеряла контроль над происходящим и оказалась лишь пешкой в чужой игре.
Неужели Джон жив?
Я снова нервно заходила по комнате. Как это проверить? Я не могла выйти отсюда, чтобы попытаться разыскать Джона. Риск был слишком велик.
Я остановилась: мое внимание привлекла свернутая газета, которую утром принес Ахмед Рашид и оставил на журнальном столике. Меня охватили дурные предчувствия. Казалось, даже не открывая газету, я знаю, что в ней.
Развернув газету, на первой полосе я увидела выведенный арабской вязью заголовок, фотографию накрытого тела и предположила, что это сообщение об убийстве в одной из лучших гостиниц Каира.
Глаза наполнились слезами. Я снова с горечью переживала смерть Джона, вспомнив его милое лицо и обаятельную улыбку.
Думаю, бредовая мысль о том, что Джон все еще жив, — не что иное, как слабая попытка измученного сознания ухватиться за любую надежду. Но реальность говорит о другом: Джон мертв, ничего не изменилось, и все вопросы остаются без ответа.
На лестнице послышались шаги. Кто-то подошел к двери. Раздался негромкий стук.
Я бросилась в спальню и быстро захлопнула дверь. Прижав фигурку шакала, я чуть приоткрыла дверь спальни и затаила дыхание. Послышался звук вставляемого в замочную скважину ключа. Дверь в квартиру медленно отворилась.
Я стояла ни жива, ни мертва от страха. Кто-то вошел, вытащил ключ из замка и спокойно закрыл за собой дверь.
Это была незнакомая молодая женщина примерно моего возраста, с черными как смоль волосами до пояса, оливкового цвета кожей и большими глазами. Она огляделась, все еще держа ключи в одной руке и сумочку в другой.
Я сдерживала дыхание. Мне казалось, она слышит, как бьется мое сердце.
— Мисс Харрис! — позвала она. Я вздрогнула.
Она прислушалась, еще раз оглянулась и снова позвала:
— Мисс Харрис!
Я решила выйти. Все равно она меня найдет. Так что будь что будет…
Я распахнула дверь и решительно вышла.
— Да?
— О, мисс Харрис! — Ее лицо озарилось лучезарной улыбкой. — Здравствуйте. — Она протянула мне руку. С сильным акцентом женщина сказала: — Я рада познакомиться с вами, спасибо. — Затем проговорила что-то на арабском. Посмотрев на мое неподвижное лицо, она рассмеялась, покачала головой и указала на себя. — Асмахан, — сказала она. — Я Асмахан.