— Ложись на землю, Нах-и-лах, — приказал я, — и держи крепко эту палку двумя руками. Тебе придется удерживать ее, чтобы она не ходила из стороны в сторону, думаю, твоей силы хватит. Пока ты будешь держать ее, я доберусь до тоннеля и достану один из кольев с крючьями, которые по твоим словам должны там храниться. Если их нет, то я придержу шест снизу, пока ты будешь спускаться. — Она посмотрела в пропасть под нами и содрогнулась. — Я смогу удержать его сверху, — сказала она, если нижняя часть не соскользнет с полки.
— Конечно, такое может произойти, — ответил я, — но я буду спускаться очень осторожно. Думаю, спуск не представляет особой опасности.
Насколько я мог судить, после внимательного осмотра, опасность, о которой она упоминала, все же существовала.
Нах-и-лах расположилась так, как я и сказал, сжимая шест обеими руками и лежа на краю пропасти, куда я намеревлся спуститься.
Могу вас уверить, мои эмоции были весьма далекими от положительных, когда я посмотрел в эту жуткую пропасть. Кратер имел около чтерыех или пяти миль в диаметре, и у меня создалось такое впечтление, что он уходит вглубь миль на двести пятьдесят — до поверхности Луны. Это был один из самых непередаваемых моментов моей жизни, когда я начал балансировать на краю этого огромного отверстия, смотря в молчаливую загадочную гнлубину внизу. Затем я, принялся спускаться, осторожно держась за шест.
— Смелее, Джулиан! — шептала Нах-и-лах. — Я держу очень крепко.
— Я — в полной безопасности, — уверил ее я. — Я должен нормально добраться, иначе как ты доберешься до уступа и попадешь в Лейси?
Медленно спускаясь, я старался ни о чем не думать, но в моем мозгу постоянно возникало видение поразительной пропасти под ногами. Я спустился на два или три фута по шесту, когда единственная вещь, которую мы вроде бы предусмотрели — толстый конец шеста — хрустнул под моим весом, и кусок дерева скользнул в том направлении, где лежала вечность. Надо собой я услышал крик, и затем шест сосокользнул с уступа, и я почувствовал, что падаю.
Все произошло мгновенно. Мои ноги коснулись края полки и я кубарем покатился в пасть тоннеля. Затем я услышал сверху голос Нах-и-лах, в отчаянии кричащей:
— Джулиан, Джулиан, я падаю!
Мгновенно я вскочил на ноги и броосился назад, из тоннеля, и увидел зрелище, от которого в моих жилах застыла кровь, настолько чудовищным оно показалось мне: все еще держа в руках шест, Нах-и-лах висела на стенке кратера, все ее тело оказалось над пропастью, за исключением ног, которыми она чудом держалась за край скалы. Как только я посмотрел вверх, она выронила шест, и, хотя я пытался схватить его, но промахнулся, и он полетел в жерло кратера.