Любовь подобна тому. Любовь копится внутри, до поры ее сдерживают некие шлюзы, но затем она прорывается и истекает по своему усмотрению. Я понял это, потому что осознал: я люблю эту женщину, но она мне не нравится. Я люблю женщину, которая мне не нравится. Вот вам любовь! Совершенно очевидно, что любовь никак не связана с другим человеком, — имеет значение только то, что внутри, поэтому мужчины так любят машины, горы, кошек, собственный брюшной пресс и поэтому мы такие проходимцы и равнодушные стервецы. Астрид мне нисколько не нравилась, однако я ее любил.
Не исключено, что не выраженный словами отказ Кэролайн подействовал на мою любовь к Астрид подобно тому, как охлаждение Вселенной на формирование материи, — кто бы мог подумать, что сердце настолько велико, что способно любить двух людей сразу? А трех? Может, в моем сердце найдется место для любви к сыну?
Конец
Это конец.
Все постоянно и кардинально меняется. Последняя большая перемена — жизнь никогда не будет прежней.
Все началось достаточно обыкновенно. Я был в книжном магазине «Шекспир и К» и копался в подержанных книжках в мягких обложках, когда услышал голос:
— Привет, Селин!
Знакомый голос, та же неприятная внешность. Аляскинский хаски быстро шел на меня и не замедлил шага, как обычно это делают люди, а резко остановился в дюйме перед моим носом:
— Я тебя искал. Не ходи сегодня на пристань.
— Почему?
— Ты уже дочитал «Путешествие»?
— Нет еще, — солгал я.
— Там будет черт-те что. Больше сказать не могу.
— Продолжай.
— Ну хорошо. Мы собираемся взорвать вашу баржу.
— Зачем?
— Вы — конкуренты.
— Я не конкурент. Я даже не знаю, что в тех контейнерах.
— Поэтому тебе не надо там показываться.
Все утро я бегал по городу и искал Эдди, оставил записки, где только мог: у него дома, в его любимом ресторане, у парикмахера. Все были одинакового содержания:
«Не ходи сегодня на работу. Баржу собираются взорвать на миллион кусков».
Даже положил записку для Астрид на кухне и попросил передать Эдди, если она его увидит. Ее не было дома. Почему меня объял такой ужас при мысли, что Эдди может умереть? Дружба — непредсказуемая обуза.
В четыре я заглянул в кино и по дороге домой снова забежал к Эдди — его там не оказалось, но когда я вернулся к себе и открыл дверь на кухню, то увидел его — за столом, с бутылкой пива, словно это был самый обычный день. Тем не менее я обнаружил дыры в его непробиваемом оптимизме. Услышал, как он устало вздохнул.
— Ты только что разминулся с Астрид, — сказал он.
— Я тебя искал целый день. Во что ты меня втянул?
— Разболелась поясница? Ничего. Пойдем поработаем.