Я выхожу из своей комнаты на улицу и попадаю в извозчичий кабачок. Я спрашиваю кофе и коньяку. Там уже сидят извозчики за своим первым завтраком; пять извозчиков, они громко разговаривают и едят.
Я сижу и держу в руках маленькую фотографическую карточку, я смотрю на неё и без конца перечитываю несколько слов, что стоят на обратной стороне… Меня просили сжечь карточку; но я не сжёг её сегодня ночью. Я показываю извозчику рядом со мной, он рассматривает её, ухмыляется и говорит, что у меня хороший вкус.
— Вы ошибаетесь, — говорю я. — Это моя невеста!
Тогда он хвалит меня ещё больше за мой хороший вкус.
Он передаёт портрет дальше своим товарищам и повторяет, что это моя невеста. Все любуются её портретом и радуются на неё, громко говорят и улыбаются при этом.
— Я хочу сказать, что она больше уже не невеста мне, — признаюсь я. — Я получил вчера вечером от неё прощальное письмо. Оно со мной; вот здесь она пишет мне это!
Я показываю письмо и говорю им, где это стоит, что она «больше не хочет». Извозчики не умеют читать на языке, на котором написано письмо, но, когда я показываю им, где это написано, они кивают и становятся серьёзными из сочувствия ко мне. Мы пьём вместе. Теперь немного больше пяти.
Входит компания мужчин и дам, с шумом и смехом. Они, очевидно, явились с бала так рано утром, потому что они одеты по-бальному, утомлены и бледны, но веселье так и бьёт в них. Им тоже пришло в голову зайти в этот извозчичий кабачок; они тоже спрашивают кофе и коньяк. Извозчики показывают и чужой компании карточку и объясняют, в какой это связи находится со мной. Все выражают мне сочувствие, высокая молодая девушка смотрит на меня мечтательно.
Я выпиваю ещё чашку кофе ради коньяку, и извозчики также каждый раз пьют со мной. И чужая компания принимает в нас участие, они кивают нам и поднимают свои стаканы.
Вдруг высокая молодая девушка подходит ко мне, берёт две розы, что у неё за поясом, и протягивает их мне. Остальные сидят и смотрят. Я встаю и, смущённый, благодарю её. Она обнимает мою голову, целует меня в губы и возвращается на своё место. Все одобрительно перешёптываются.
Розы были приколоты у неё всю ночь, и они уже несколько завяли, но они всё же большие и тёмно-красные. Я хотел было приколоть их себе и ищу булавку. Все хотят мне помочь и оказать услугу. Настроение захватило этих людей. Один из извозчиков спрашивает, где я живу, и предлагает довезти меня домой даром. Когда же я в свою очередь хочу заплатить по счёту за всех, они протестуют, размахивают руками, совсем растроганные, они провожают меня на улицу, прощаются со мной, кричат мне вслед ласковые слова, пока меня видят: — «Прощайте, monsieur! Благодарим, monsieur!».