Но к середине восьмидесятых мировые цены на углеводороды упали. А тут ещё и «горбачёвская» трезвость, лишившая народ традиционного веселья, а бюджет – традиционного дохода. Пошла разбалансировка потребительского рынка… Причём СССР по-прежнему производил продукции намного больше, чем фонд зарплаты его граждан. Но вспомним про отмеченный выше приоритет производства средств производства. А ещё и идеологические догмы, мешавшие превратить производившийся в огромных количествах цемент и прокат в товар. Идиотские ограничения на размер, скажем, дачного домика…
Так что на потребительском рынке рос дефицит, а в населении – тоска по Российской империи, где индустриализация шла нормально с развития производства предметов потребления (хотя гигантские западные займы и загнали Россию сначала в Антанту, а потом и в Первую мировую, отнюдь ей не нужную). И средний житель России, привыкший к бесплатным медицине с образованием и дешёвым квартирам, тосковал тогда, в 1991 году, по былому капитализму и полным магазинам. Ну а идеологи грядущей приватизации напоминали о том, что перед Первой мировой промышленность росла очень быстро.
А сейчас, когда население привыкло к полным магазинам и осознало, что нужно ещё откуда-то брать деньги на товары, да ещё и на возросшие в размерах коммунальные платежи и тому подобное, появилась тоска по социализму. О времени, когда «промышленность росла», ностальгически говорят и державные мужи, и бабушки на лавочках. Только можно ли вернуться ко временам бурного роста, хоть дореволюционно-капиталистическим, хоть большевистским?
Боюсь, что нет… Дело в том, что Маркс в «Капитале» (книге, расходящейся ныне у букинистов как горячие пирожки) показал, что капитализм работает на наёмном работнике, он его главный ресурс. А какой главный конкурентный фактор любого ресурса? Правильно, дешевизна! Вот стоит добыча нефти на Аравийском полуострове доллар за бочку – так молниеносно, безо всяких джиннов, воздвигаются в пустыне сказочные города.
Ну а мы посмотрим, на каком ресурсе работала имперская и большевистская индустриализация России. Для этого мы обратимся к несколько неожиданному источнику – книге «Будущая война» Ивана Станиславовича Блиоха. Четвёртый том этого монументального труда принадлежит описанию экономических затруднений в европейских государствах в случае войны. В нём авторский коллектив, собранный пацифистом Блиохом, пытается убедить в пагубности войны, апеллируя к самому святому – к наличности. И человек в этом случае был сведён к его денежному эквиваленту.