родственно имени вавилонского бога Мардука, от которого образованы как минимум два распространенных имени. В одном из текстов этого периода говорится о человеке по имени Мардука, который исполнял обязанности бухгалтера в ревизионной миссии, отправлявшейся из Суз. Очевидно, что Мардохей был человеком, с которым считались. Он удочерил свою осиротевшую кузину Гадассу («мирт»), или
Эсфирь. Это персидское имя означало «звезда», что, по–видимому, ассоциировалось с похожими на звезды цветами мирта (мирт — вечнозеленый кустарник с белыми цветами. —
Прим. ред.). То, что она была
красива станом и пригожа лицом, было щедрым даром Бога и стало важным фактором в воплощении Его замысла.
Представив читателю Мардохея и Эсфирь, автор возвращается к царскому указу и его исполнению. Из многих привезенных девушек только Эсфирь названа по имени. Еще прежде чем ее увидел царь, она приобрела благоволение Гегая. Это древнееврейское слово hese>y известное из текста Завета и выражающее Божью верность и любовь, здесь употреблено в светском контексте. Гегай выделил Эсфирь среди других, обеспечив ее лучшими слугами и лучшими апартаментами. Эсфирь не обольщалась этими преимуществами и молчала о своей национальности. В отличие от Ксеркса, Мардохей умел управлять своими домашними. Заботясь об Эсфири, он ежедневно справлялся о ней, и это обстоятельство помогает понять один секрет: Эсфирь во всем подчинялась Мардохею, потому что любила и уважала его.
12–18 Все девицы, претендовавшие на положение царицы, в течение 12 месяцев проходили курс косметических процедур с использованием ароматических веществ, которыми всегда славились страны Востока (ср.: Быт. 37:25). Сюда входили окуривания, выщипывание волос, осветление кожи, благоуханные натирания. Самым грустным во всем этом было то, что, несмотря на роскошь подготовительного периода, большинство девушек проводили с царем только одну ночь, а затем переводились в число наложниц — забытых жен, проводивших свою жизнь в скуке и праздности. Гаремы — тяжелое антигуманное явлением, в них женщины лишались всякой человеческой ценности.
По милости Божьей Эсфирь избежала такой участи. Она не требовала себе особых украшений, но была правильно подготовлена Гегаем и, по–видимому, преимущество ей обеспечила не только ее красота, но и ее ум. Фраза в седьмой год царствования Ксеркса (16) подразумевает, что после изгнания Астинь (1:3) прошло 4 года. Тебеф, десятый месяц, обычно был холодным и сырым, однако непогода не помешала Эсфири получить одобрение царя. Вскоре он сделал ее своей царицей, надел на ее голову корону и назначил пир в ее честь, объявив о всенародном празднике с раздачей подарков. В результате весь народ получил повод для веселья.