Решение проблемы синоптических Евангелий лежит в области литературных «заимствований». Единственная проблема в этом случае — решить, кто был первым. Другие полагают, однако, что образ писателя, сидящего за столом в своем кабинете и соединяющего вместе куски из разных свитков, основан скорее на современном представлении о методах редакторской работы, чем на осознании реалий христианской жизни первого столетия. Параллели с многочисленными текстами, разнородными по своей значимости, даже при том, что они несомненно повествуют об одном и том же событии или относятся к одному и тому же высказыванию, позволяют полагать, что речь идет о более сложном процессе, чем простое копирование.
Вероятнее всего, что ни одно из Евангелий не было просто плодом усилий редактора, составившего их за несколько дней или недель. По мере того как воспоминания о жизни и учении Иисуса распространялись среди христиан в устной или письменной форме, их собирали в разных церквах. И вполне вероятно, что это привело к тому, что наши четыре Евангелия одновременно создавались в ряде центров и в течение значительного промежутка времени. В ходе этого процесса возникало своего рода «перекрестное опыление», по мере того как христиане переезжали с одного места на другое. Поэтому нет необходимости видеть непосредственные связи, скажем, только между Марком и Матфеем.
Если это более реальная картина (хотя нет сомнений, что, по крайней мере, некоторая часть синоптического материала возникла в результате непосредственного литературного контакта), то маловероятно, что эти контакты можно обозначить как простое копирование. А заимствование может иногда происходить совершенно непроизвольно, даже бессознательно, не в качестве намеренной подгонки к уже готовой книге.
С моей точки зрения, такая более гибкая картина процесса написания Евангелий более реальна, а потому «чистое решение» синоптической проблемы кажется мне маловероятным. Хотя надо сказать, что все это мало беспокоит меня. В конце концов, мы имеем перед собой тексты Евангелий, а не отдельные этапы процесса формирования этих текстов. По моим представлениям, первым было завершено Евангелие от Марка, а в плане литературных заимствований — вполне разумно говорить о том (что, в целом, более вероятно), что Матфей или Лука использовали материал Марка, а не наоборот. Но я осторожно отношусь к заключению, что когда Матфей или Лука отличаются от Марка, то это обязательно намеренное «изменение» текста, который они имели перед своими глазами.
Несомненно, однако, что синоптическая проблема навсегда останется «проблемой». И хотя ученые продолжают горячо обсуждать ее, простой читатель извлекает для себя пользу, наблюдая, как по–разному Матфей, Марк и Лука рассказывают свои истории, даже если сама процедура составления книг остается для него неясной.